Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать.

Назрановская крепость

«Утром 24-го мая получил я рапорт пристава назрановских и карабулакских народов, которым кап. Федосеев, сообщая мне о сильном волнении в назрановском народе, просил моего содействия войсками, находящимися во Владикавказе. Собрав немедленно три роты Тенгинского полка, одну роту 20-го стрелкового батальона, сотню Донского № 77-го полка и два орудия легкой № 7-го батареи 19-й артиллерийской бригады, я с означенными войсками прибыл в тот же день в Назран. Движение этого отряда подействовало на назрановцев, и старшины аулов, которым я с вечера приказал явиться ко мне на другой день утром, изъявили полную готовность исполнить мое приказание, но, к сожалению, это видимое возвращение к порядку и спокойствию продолжалось недолго; ночью фанатики и возмутители объехали все аулы; взяли с народа клятву явиться в воскресенье (25-го мая) утром на сборный народный курган, а старшинам воспретили ко мне являться. Утром 25-го мая ко мне явились действительно только одни назрановские офицеры, а толпы народа начали стекаться на так называемый сборный холм, верстах в двух от укрепления. Прождав старшин до 10-ти часов утра, я послал к народу приставского переводчика с предложением выслать старшин в укрепление, но получил ответ, что народ еще не весь собрался и что, когда он соберется и порешит дело, тогда пришлют ко мне депутатов. Видя такое явное неповиновение, я на всякий случай приказал войскам, стоявшим бивуаком впереди ворот укрепления, войти в фордштадт, а к народу послал бывших в укреплении Назрановском офицеров, дабы иметь в толпе людей влиятельных и долженствовавших говорить в нашу пользу; народ офицеров этих не принял и угрожал даже убить всех, причем объявил, что также поступит и с конвойными пристава, если кто-либо подойдет к сбору. Около полудня явилась ко мне депутация из 16-ти человек, в числе которых было четверо, принадлежавших к самым главным возмутителям народа. На мой вопрос: чего хочет народ? зачем позволяет себе противозаконные действия? и кто главные виновники настоящего и бывшего вечером 25-го числа беспорядка? депутаты отвечали, что народ не желает селиться большими аулами, а что касается до виновников беспорядка, то ни они, ни народ их не знают и выдать не могут. Напрасно я в течение целого часа старался убедить депутатов в беззаконности действий народа: депутаты твердо стояли на своем. Видя это явное упорство и нежелание исполнить законные требования, я считал неуместным и вредным выказывать уступчивость, которая могла показаться слабостью и повлечь за собою еще большую дерзость народа; а потому я окончательно объявил депутатам, что поселение назрановского народа большими аулами есть мера правительства, признанная необходимою и полезною для них самих и которой они как подданные русского государя противиться не должны; что же касается до выдачи зачинщиков беспорядка, то это они также должны сделать, и срок для этого я назначил двухдневный. Затем я отпустил депутатов, поручив им сказать народу, чтобы он разошелся по домам, а до исполнения этого приказания я оставил заложниками четырех депутатов, выбрав именно тех, которые были в числе главных виновников этого беспорядка. Едва депутаты присоединились к толпе, как народ начал медленно спускаться с горы, показывая вид, что расходится, но, приблизившись к форштадту, приблизительно в полверсты, вся эта масса в числе от 4-х до 5-ти т. чел. с гиком и выстрелами бросилась бежать на форштадт. Хотя нападение было неожиданно, но войска успели своевременно занять вал и открыть огонь по нападающим; вся атака продолжалась не более 1/4 часа; видя неудачу и находясь под страшным огнем стрелков и артиллерии, масса быстро начала редеть и разбегаться во все стороны. Опасаясь тогда за оказию, которая должна была следовать из Владикавказа, я поручил кап. Федосееву начальство над войсками, оставленными в укреплении и на форштадте, а сам с тремя ротами пехоты, одним орудием и 2,5 сотней казаков двинулся навстречу оказии, которая благополучно прибыла в Назран; только три повозки выехавшие из Владикавказа раньше оказии, подверглись разграблению. Неприятель во время атаки форштадта понес весьма значительную потерю: по достоверным известиям, одних назрановцев убито 42 чел.; с нашей стороны три убитых и семеро раненых нижних чинов (1 из раненых уже умер), сверх того, убиты в повозках два тульских мещанина и один отставной Навагинского полка. Захваченные в плен две женщины (1 с грудным ребенком) отбиты конвойными кап. Федосеева; два мальчика, ехавшие из Владикавказа, пропали без вести. Казачьих лошадей погибло четыре, да у конвойных кап. Федосеева отбито 16 лошадей, бывших на пастьбе. Донося о вышеизложенном в. пр., имею честь присовокупить, что все гг. офицеры и солдаты во время этого неожиданного и опасного нападения явили себя достойными сынами Кавказа: порядок и быстрота в исполнении приказаний были поразительны. Считаю приятным долгом свидетельствовать пред в. пр. о распорядительности подполк. Тенгинского полка Центаловича и кап. Федосеева, которые были моими деятельными и вполне полезными помощниками».

Рапорт начальника штаба войск Левого крыла Кавказской линии полковника Зотова командующему войсками генерал-лейтенанту Евдокимову о восстании назрановцев и о мерах, принятых им по его подавлению. 26 мая 1858 года