Перед нами лежит брошюра В. Араратского, озаглавленная «Подвиги царизма – кровавые февральские дни в Баку». Издание армянской революционной федерации и партии социалистов–революционеров. Женева. 1905 г.
Основные выводы, к которым приходит автор брошюры из сопоставления всех материалов, находившихся в его распоряжении, следующие:
«Кровавая бойня в Баку – результат провокации.
Власти своим безразличным отношением к погрому и убийствам поддерживали в мусульманах уверенность в том, что им – все дозволено.
Поэтому настолько же преступно обвинять закавказских мусульман en masse* в противохристианском движении, насколько было бы несправедливо из-за еврейских погромов и деяний черной сотни обвинять в хулиганстве и все русское общество, весь русский народ».
А между тем, русская печать, даже в передовых своих органах, достаточно осуждала не только закавказских татар, но под общим именем «мусульман» – все 20-миллионное мусульманское население Империи, хотя большинство мусульман не имело никогда никакого отношения ни к армянам, ни к Закавказью и его событиям. Печать эта старалась вложить в слова «ислам», «мусульманство» и «мусульманин» все, что только ненавистно и противно русскому обществу и культурным понятиям, – фанатизм, сепаратизм, невежество, косность и хулиганство…
Какую крупную, непростительную, преступную несправедливость совершала печать, она должна будет скоро сознать и покаяться. То, что совершалось последние дни в русских городах, не в Азии, а в Европе, и не среди татар-мусульман, а среди православных-русских над жизнью и имуществом евреев, превзошло бакинские ужасы и, конечно, наведёт отечественных публицистов на некоторые размышления!…
Что действительно панисламизм и религиозный фанатизм не играли почти никакой роли в февральских событиях, – на это обстоятельство указывает и автор брошюры. На стр. 25 сказано: «в бакинском погроме первенствующую роль играли не мусульмане-рабочие и не трудовое мусульманское население самого города, а мусульмане-хулиганы, городские и согнанные в город из окрестных деревень организаторами погрома. Это подтверждается целым рядом свидетельских показаний, о которых речь идёт еще впереди».
Останавливаясь на возможности проявления со стороны мусульман религиозного фанатизма, г. Араратский говорит, что всякая попытка такого объяснения ему «представляется романтическим празднословием» (стр. 26).
Далее, если идея панисламизма, как полагает автор, пройдя сквозь призму непросветленного сознания невежественной массы, приобрела исключительно религиозную окраску и стала, таким образом, источником фанатической вражды к христианскому миру, поскольку последний является антиподом миру магометанскому, то совершенно непонятно, почему фанатизм этот в данном случае направился именно против армян, а не против всего вообще христианского населения г. Баку? (стр. 26). Оказывается, что во время погрома не пострадали ни русские, ни грузины, ни греки, ни поляки, а только армяне. Татары руководились только лозунгом: «Вур! Эрмяниды», то есть «Бей! Это – армянин!».
«Можно ли тут говорить о вспышке религиозного фанатизма? Удивительный фанатизм, который действует обдуманно, с расчетом, по заранее составленному плану, отличая армян от других христиан»… (стр. 27).
Говоря о панисламизме, г. Араратский находит, что идея панисламизма проповедовалась только «Каспием», газетой, издающейся на русском языке. Большинство же татарского населения безграмотно не только на русском, но и на родном языке.
Круг непосредственного влияния «Каспия» и его панисламистских тенденций является, таким образом, весьма ограниченным (стр. 26).
Из рассуждений г. Араратского ясно одно, что он, не отрицая существования панисламических вожделений в известном кругу мусульманской интеллигенции, совершенно отрицает распространение этой идеи в массах. Если панисламизм существует, то он существует только в редакции «Каспия» и потому не мог оказать сколько-нибудь значительное влияние на события в Баку.
Таким образом, вывод автора, приведенный в самом начале настоящей заметки, что «бакинские власти взяли себе на помощь тех невежественных и прямолинейных адептов панисламизма, которые в избиении армян усмотрели первый шаг к осуществлению панисламических идеалов», решительно не говорит за то, что панисламизм явился, как полагает большая часть русской прессы, главной, основной причиной погрома. Обвинение это может пасть, в крайнем случае, только на отдельных лиц, а не на все татарское население Баку, и тем более не на все мусульманское население Закавказья…
Читатель не должен забывать, что реферируемая нами брошюра отвечает взглядам революционных армянских, а не мусульманских кружков, чтобы тем более придать должное значение утверждениям, что в бакинских событиях панисламизм совершенно не играл той роли, которую в один голос навязывали ему тенденциозно, с легкой руки буржуазных армянских публицистов, и русская печать, и русское общество!
Что в бакинских событиях более важную роль играли не только административные, но также и экономически-буржуазные мотивы – об этом достаточно ясно высказался недавно в своем органе, между прочим, и такой серьезный публицист и общественный деятель, как кн. Туманов.
С этими авторитетными голосами печати стоило бы серьезнее считаться: иначе очень легко будет уличить её, даже в наиболее прогрессивных органах, в проповеди национальной вражды и человеконенавистничества!…
* En masse (франц.) – в массе. – Сост.
Вассан-Гирей Джабагиев
Статья опубликована в газете «Санкт-Петербургские ведомости», 1905 г., № 267, 23 ноября (6 декабря). Подписана: Ве-Ге-Де (В. Г. Д.).
Джабагиев В.-Г.И. Дореволюционная публицистика. Работы 1905-1917 гг. – Назрань-Москва: Ингушский «Мемориал», 2007 г. – 94 с.
Составители сборника: Берснак Джабраилович Газиков, Марьям Джемалдиновна Яндиева, Адам Алаудинович Мальсагов
Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать. 
Добавить комментарий