Вассан-Гирей Джабагиев
Настоящая брошюра составлена мною на основании протоколов пленарных заседаний Кавказского краевого земского совещания, личных впечатлений и газетных отчетов. Как в изложении фактической стороны дела, так и в оценке фактов я старался быть объективным, беспристрастным и правдивым. Разумеется, в моей брошюре возможны и неточности, и ошибки. За всякое указание на такие ошибки или неточности я буду крайне признателен своим читателям.
В.Д.
Июнь 1916 года.
§1. Вопрос о введении земства на Кавказе
Вопрос о введении земства на Кавказе имеет за собою почти такую же полувековую историю, как и само земство во внутренних губерниях России. Еще в 1867 году, через 3 года по введении земских учреждений в Империи, дворянство Тифлисской губернии (Горийское) возбудило ходатайство о земстве. С тех пор и вплоть до наших дней различные общественные организации Кавказа, как то: дворянство Тифлисской и Кутаисской губерний, городские самоуправления, сельскохозяйственные общества и разные съезды настойчиво указывали Правительству на необходимость земской реформы.
Однако все эти просьбы, ходатайства и указания оставались гласом вопиющего в пустыне, и вплоть до настоящего времени вопрос о земстве продолжал стоять на мертвой точке. В Наместничество Графа Воронцова-Дашкова, в эту эпоху громких слов и малых дел, стали созывать совещания местных людей по вопросу о земстве. 1905 год не дал никаких практических результатов. Зато созванные в 1909 году по отдаленным губерниям и областям Закавказья земские совещания представили в распоряжение местной власти богатый и ценный материал. Казалось бы, можно было уже двинуть вопрос с мертвой точки. Но местные власти все медлили с разрешением этого назревшего вопроса. На запрос из Петрограда по поводу Кавказского земства, сделанный в 1911 году, ответ последовал из Тифлиса лишь в 1913 году.
По доходившим изредка до местного общества слухам, в тиши канцелярии велась черепашья работа. Притом работа велась не в том направлении, какое было указано в земских совещаниях 1909 года, а в совершенно противоположном духе.
Несмотря на то, что все земские совещания подавляющим большинством отвергли так называемое краевое земство, разрабатывался законопроект именно о краевом земстве на бюрократических началах.
Население утратило всякую веру в возможность получить когда-либо земство.
Между тем, необходимость реформы была очевидна для всех.
О недостаточности культурных сил или финансовых средств уже ниоткуда не слышалось. Если и были разногласия, то только в одном: в какую форму должны вылиться будущие земские учреждения Кавказа.
Война с германской коалицией внесла расстройство в жизнь Кавказской деревни.
Для поднятия благосостояния сел и деревень, или даже для поддержания его на прежнем уровне, нужна была усиленная и сосредоточенная работа на местах. С другой стороны, необходима была работа над организацией тыла для доведения войны до победоносного конца.
Для такой работы нужна была организация, а её не было. В то время, как горожане, преимущественно купцы, уже с давних пор пользуются у нас наравне с жителями внутренних губерний России благами самоуправления, земский элемент лишен такого блага.
§ 2. Земство на Кавказе и 87 ст. Основных законов
Потребность в земстве стала уже неотложной и спешной. Спешность реформы чувствовалась уже всеми элементами местного общества. Известный общественный деятель на Кавказе Г.М.Туманов еще год тому назад на страницах тифлисской газеты «Кавказское Слово» находил земскую реформу на Кавказе столь неотложной, что предлагал провести ее в порядке 87 ст. Основных законов.
Я лично отношусь к предложению Г.М.Туманова отрицательно. Апеллировать к 87 ст., то есть к законодательству в административном порядке, а не через представительные учреждения Империи, это значит игнорировать наши конституционные законы.
Никакая спешность в данном случае не может оправдать этой меры.
Лучшая часть русского общества уже давно выяснила свое отношение к такому чрезвычайному законодательствованию. Закон о земстве принадлежит к числу так называемых органических законов, а такие законы, какую бы спешность они ни представляли, нельзя проводить в порядке 87 ст., не нарушая основных законов.
Мнение уважаемого Г.М.Туманова я привел только потому, чтобы иллюстрировать, как неотложно нужна земская реформа на Кавказе.
И эта потребность была понята Августейшим правителем края. Взамен прежних «сладких слов и обещаний» мы услышали сильное и властное слово о неотложности земской реформы.
II
§ 3. Открытие пленарного заседания 26 апреля 1916 г.
На историческом заседании краевого совещания 26 апреля 1916 года Августейший Наместник Кавказа обратился со следующими словами к членам совещания: «Вступив в должность Наместника Его Императорского Величества на Кавказе и ознакомившись с главнейшими местными условиями, я пришел к убеждению, что для подъема производительных сил этой богатейшей части Русского Государства необходимо развить в скорейшем времени самодеятельность её населения, дабы вдохновляемый любовью к краю труд вносил творческое начало во все стороны местной жизни».
Далее Августейший Наместник сказал: «Опыт жизни показывает, что стремление достигнуть сразу многого является нередко невыполнимой задачей, посему мне представляется наиболее целесообразным положить ныне прочное начало для земского самоуправления в Закавказье, согласовав его в пределах возможности, с испытанными уже формами земства внутренних губерний России».
§ 4. Первые разногласия между большинством и меньшинством
на пленарном заседании
На первом же пленарном заседании Краевого Совещания обнаружилась коренная разница во взглядах на реформу между большинством и меньшинством совещания.
Преобладающее большинство, составившееся из 125 членов, находило необходимым, в видах спешности реформы, держаться положения 1890 года, внося в него лишь те изменения, которые вызываются местными особенностями края. Ярким выразителем настроения большинства явился Тифлисский Губернский Предводитель дворянства кн. К.И. Абхази, который находил, что положение 1890 года действует уже в 37 губерниях России и для нашего края является наиболее приемлемым по условиям прохождения вопроса в законодательных учреждениях и что приемлемость положения 90-го года диктуется еще и чрезвычайною спешностью вопроса в связи с происходящими событиями.
Меньшинство Совещания, состоявшее из 16 человек, наоборот, находило, что в жизни Закавказья, ввиду его разноплеменности и разнообразия экономическо-хозяйственного, так много особенностей, по сравнению с внутренними губерниями России, что общероссийский тип земства для Закавказья является непригодным. Наиболее яркий выразитель мнения меньшинства, Тифлисский Городской Голова А.И Хатисов находил, что в жизни не только всего Закавказья, но и каждой губернии в отдельности слишком много разнообразия и слишком много местных особенностей, что у него до сих пор не сложилось определенного взгляда на то, может ли местная жизнь быть уложена в рамки Положения 1890 года, что надо выработать в совещании новое положение, вполне соответствующее желаниям населения и что в работах нужна не столько спешность, сколь обдуманность.
Совещание подавляющим большинством голосов (всего было 141 человек) против 16 человек постановило держаться в своих работах Положения 1890 года, внося в него лишь изменения, вызываемые местными особенностями.
§ 5. Основное различие во взглядах на земскую реформу
большинства и меньшинства Совещания
Из существа имевших место в Совещании прений видно, что большинство Совещания не предполагало держаться рабски Положения 1890 года, а считало необходимым вносить в него изменения, но только такие, которые необходимы по местным условиям края.
Возбуждение же общих вопросов земской жизни России большинство Совещания считало излишним, так как такие вопросы могли лишь затянуть дело земской реформы, а между тем, спешность реформы слишком была очевидна.
Меньшинство Совещания слишком подчеркивало значение местных особенностей края и слишком большое отличие его от коренной России и выдвигало на первый план не спешность, а серьезность задуманной реформы. Подчеркивая значение местных особенностей, меньшинство Совещания вместе с тем выдвинуло целый ряд таких вопросов, которые отнюдь не имеют местного характера, а являются общими для всей России.
Совещание разбилось на 4 секции:
1-я секция занялась вопросом об организации земских учреждений.
2-я секция – вопросом об избирательной системе в земских
учреждениях.
3-я секция – финансовой стороной земских учреждений.
4-я секция – вопросом об участии в земстве городов.
III
§ 6. Доклад И.И. Зурабова о форме земских учреждений
Разногласие между большинством и меньшинством усилилось в самом же начале работы 1-й секции.
В заседании этой секции был заслушан доклад И.И. Зурабова. Докладчик подробно остановился на тех 5 ступенях земства, о которых говорили на земских совещаниях 1909 года: мелкой земской единице, участковом или районном, уездном, губернском и краевом земстве. Из перечисленных 5 ступеней докладчик признавал желательными и осуществимыми у нас лишь мелкую единицу – уездное и губернское земства; участковое же и краевое земства считал излишними. При этом докладчик находил, что, ввиду спешности реформы, необходимо ввести у нас немедленно лишь уездные и губернские земства; мелкую же земскую единицу докладчик находил необходимым ввести в Закавказье одновременно с введением в России волостного земства.
Относительно нежелательности краевого земства разногласия между членами Совещания не было; все участники краевого Совещания единодушно отнеслись к идее такого земства отрицательно; поэтому вопрос о краевом земстве не только не дебатировался, но и не баллотировался.
§ 7. Районное земство. Мнение меньшинства
Споры возникли, когда вопрос коснулся участкового или районного земства.
Меньшинство находило, что существующая в России форма уездного земства неприменима к Елисаветпольской, Эриванской и Бакинской губерниям, ввиду крайнего разнообразия в хозяйственной жизни не только губерний, но и отдельных уездов. В этих 3-х губерниях земли в сельскохозяйственном отношении делятся на 3 зоны: низменную, среднегорную и нагорную. На низменности хозяйство ведется при посредстве оросительной системы; виноград, хлопок, чалтык и т.п., ценные растения культивируются в низменной зоне.
В средней полосе господствует зерновые культуры и садоводство умеренной полосы России (груши и яблоки). Наконец, в высокогорной полосе находятся пастбищные места и там ведется молочное хозяйство.
В топографическом отношении среднегорная полоса состоит из ряда отдельных нагорий, отделенных друг от друга горными ущельями и цепями. Низменная полоса также состоит их ряда отдельных районов, соответственно существующим бассейнам рек.
Соответственно упомянутым районам уже состоялось подразделение Елисаветпольской губернии на агрономические участки. Такое же подразделение предполагается произвести и в Эриванской губернии.
Второю ступенью земства после губернского должно стать, по мнению меньшинства, в трех восточных губерниях не уездное, а районное земство соответственно агрономическому делению губерний. При однородности хозяйственно-агрономической указанные районы однородны и в национальном отношении.
§ 8. Мнение большинства о районном земстве
Большинство Совещания, составившееся из всех участников, кроме армян, признавало подобное участковое агрономическое земство нежелательным.
Прежде всего, по мнению большинства, всякая земская единица должна соответствовать административному делению края. Существует целый ряд функций, земской и административной, тесно связанных между собою: таковы потребности воинского управления, раскладка по уездам и в пределах уезда государственного налога, собирание земских сборов и т.п. и т.п.
Нельзя создавать земскую единицу в пределах агрономического, а не общего административного района. Подобное участковое земство внесет путаницу во взаимоотношения общего управления и земства.
Нужно предварительно произвести административный передел края. Такая работа крайне сложная и потребует много времени. Между тем, земство необходимо именно теперь.
Далее, земское дело обнимает собою не одну только агрономию, а все стороны местной хозяйственной и культурной жизни: помимо сельского хозяйства, земство занято дорожным, продовольственным и школьным делом, ветеринарией и страхованием имущества и скота, медициною и земскою почтою и т.д., и т.д. Нельзя в основу земского деления класть одну только сторону земской жизни.
Наконец, большинство находило, что существующие уезды образовались полвека тому назад. Население за это время привыкло к такому делению, и хозяйственная его жизнь улеглась в границы существующих административных делений. В пределах каждого уезда уже образовались свои центры в виде уездных городов, и соответственно этим уездным центрам уже раскинулась по краю дорожная сеть, которая в хозяйственных делах играет столь крупную роль. Поэтому нет никаких оснований создавать взамен уездных земств новые земские деления.
Уездное земство является испытанною формою Российского земства. Форма эта существует повсеместно в России: и на далеком севере, и на берегах Черного моря – в Бессарабии и Крыму, которые близко подходят к Закавказью не только в хозяйственном отношении, но и в отношении этнографической пестроты населения. Все то лучшее, чем гордится современная земская Россия, создано именно уездными земствами: медицина и школьное дело, дороги и агрономия…
В Положении 1890 года формы земства по справедливости считаются наилучшим, быть может, единственно лучшим из того, что в нем есть хорошего.
§ 9. Районное земство на земских совещаниях 1909 г.
Вопрос об участковом земстве возникал на Тифлисском губернском совещании 1909 года, но как это совещание, так и почти все остальные совещания 1909 года отнеслись к идее районного земства отрицательно. В защиту уездных земств выступил известный на Кавказе общественный деятель кн. А.М.Аргутинский-Долгоруков. «Вся история многолетнего существования земства в России, – говорил он, – свидетельствует о том, что душою земского дела были уездные земства. Эти последние являются органическою частью земского управления, существенным его органом, и если печать и сведущие люди давно говорят о необходимости создания мелкой земской единицы, так не для того, чтобы поставить её вместо уездного земства, а в дополнение, в дальнейшее развитие деятельности этого земства».
Горячим сторонником губернского и уездного земства являлся до последнего времени и другой известный на Кавказе общественный деятель кн. Г.М.Туманов, который составил даже законопроект о земстве, в котором отвел место только губернскому и уездному земствам, районное же земство и мелкая земская единица в нём отсутствуют.
Итак, участковое или районное земство не может заменить собою уездного земства. Оно же не может заменить также мелкой земской единицы, которая так дорога всем близостью её к населению, к «интересам колокольни»; в участковом же земстве такой близости уже не будет.
И на секционном заседании, и в общем собрании краевое совещание подавляющим большинством высказалось за введение на Кавказе губернского и уездного земств. В отношении мелкой земской единицы Совещание большинством признало желательность и возможность введения её у нас одновременно с введением волостного земства в России.
IV
§ 10. Ныне существующая земская избирательная система
Вопрос об избирательной системе в земских учреждениях был предметом обсуждения 2-й секции. По этому вопросу были заслушаны 2 доклада: В.А. Демидова и Ф.Г. Гогичайшвили. Оба докладчика были представителями большинства Совещания, от меньшинства же Совещания докладов по указанному вопросу не поступало.
Существующая избирательная система в земских учреждениях России такова.
Правом участия в земских выборах пользуются лишь владельцы недвижимой собственности: 1) землевладельцы, владеющие определенным количеством десятин – от 125 до 800 десятин, смотря по уездам, 2) собственники недвижимости в городах, 3) владельцы фабрично-заводских и торгово-промышленных помещений в уездах и 4) крестьяне, владеющие землей в какой бы то ни было мере. Для первой категории установлена так называемая подесятинная норма, а для двух следующих категорий – оценочная стоимость недвижимости. Землевладельцы и собственники подразделяются на 2 разряда: полных цензовиков и мелких землевладельцев и собственников. Установленная для землевладельцев подесятинная норма в разных уездах различная. Она колеблется в пределах от 125 до 800 десятин; оценочная же стоимость для собственников недвижимости в городах и иной, кроме земельной, недвижимости в уездах – одна и та же на протяжении всей Российской Империи, а именно 15.000 рублей. Кроме собственников и землевладельцев, в земстве участвуют еще и крестьяне, владеющие землею в каком бы то ни было размере: надельной, приобретенной или же казенной.
Для избрания уездных гласных установлены три курии: 1) первое избирательное собрание, состоящее исключительно из личных и потомственных дворян-землевладельцев и собственников, 2) второе избирательное собрание, состоящее из не-дворян, также землевладельцев и собственников и 3) третье избирательное собрание, состоящее исключительно из крестьян. В тех губерниях, где сословий нет, как, например, в губерниях Вятской и Вологодской, первой, дворянской, курии не существует: взамен трёх, там установлены 2 курии: 1-я – это курия землевладельцев и собственников всех сословий и 2-я – курия крестьян.
При распределении гласных по куриям принято за общее правило, чтобы гласные из дворян преобладали над гласными остальных двух курий – крестьянами и не-дворянами собственниками. Согласно общему подсчету по 34 земским губерниям, для первого избирательного собрания установлено 57,1 % общего числа всех уездных гласных, для второго – 13,3 % и для крестьян – 29,6%.
Система эта несправедлива, и эта несправедливость сознается не только в общественных и законодательных сферах, но и правительством: необходимо как расширение круга избирателей, так и установление более низкого имущественного ценза, если только ценз вообще нужен в земских учреждениях; необходимо, наконец, взамен курий установить единое избирательное собрание, так как куриальная система противоречит началу равного избирательного права, по которому на одно и то же количество избирателей полагается одно и то же число избираемых.
Однако изменение существующего избирательного закона последует не скоро: в этом вопросе слишком сильно заинтересовано общество, и демократизация избирательного права последует не так скоро, как это кажется.
§ 11. Предполагаемые изменения в ныне существующем
земском избирательном законе
Государственная Дума уже давно занята вопросом об изменении системы земских выборов, но до сих пор не пришла к определенным результатам.
Еще в 1913 году подкомиссия Государственной Думы, рассматривавшая вопрос об изменении избирательного закона, признала необходимым установить взамен 3-х курий 4 курии: 1) курию крупных землевладельцев, для которых устанавливается подесятинный ценз, пониженный только на половину против существующего, 2) курию мелких землевладельцев, в которую входят лица, имеющие 1/5 полного земельного ценза, 3) курию крестьян и землевладельцев, имеющих менее 1/5 полного земельного ценза, и 4) городскую курию, состоящую из лиц, владеющих в городах имуществом, обложенным земским сбором.
Таким образом, в основу выборов будущего, более совершенного земства России, предположено положить тот же имущественно поземельный ценз, который существует в настоящее время, причем подесятинную норму проектируется понизить только наполовину: вместо теперешнего ценза в 125-800 десятин, мы будем иметь 62,5-400 десятин.
Хотя сословное начало и отвергается, но сословный оттенок сохраняется при распределении гласных по куриям: преобладание остается за первой курией, т.е. крупными землевладельцами, что фактически ведет к преобладанию в земстве дворянского элемента. Горожанам же, входящим в 4-ю курию, предполагается предоставить не более 1/6 общего числа гласных.
Предположение подкомиссии состоялось еще в 1913 году, но до сих пор не получило дальнейшего движения. По-видимому, и это далеко несовершенное земство будет введено в России не так скоро.
§ 12. Отношение к цензу большинства Совещания и
мотивы такого отношения
Связывать введение земских учреждений на Кавказе с судьбою земской реформы в Империи – это значит отдалить земскую реформу на многие годы.
И потому большинство Совещания стало на вполне определенный и единственно правильный путь: путь наименьшего сопротивления, путь наименьших преград предполагаемой реформе.
По вопросу о форме ценза большинство решило сохранить
существующую форму, понизив лишь установленные для земских губерний
России подесятинные нормы. Понижение это предполагается для Закавказья
слишком значительное: в то время, как в земских губерниях средняя норма
выражается в 250 десятин, в Тифлисской губернии большинством было
решено понизить земельный ценз до 50-15 десятин, смотря по уездам этой
губернии; в других же губерниях Закавказья, как, например, в Кутаисской
губернии, предположено еще более понизить земельные нормы: до 5 и даже
до 3-х десятин. Не имея точных данных, Совещание высказалось в отношении других губерний и областей лишь за возможно значительное понижение земельного ценза.
§ 13. Налоговая форма ценза и отношение к ней
большинства и меньшинства Совещания
Меньшинство Совещания предлагало перейти от имущественно-земельного ценза к налоговому; при этом оно вначале предполагало допустить к участию в земских выборах всех плательщиков земских сборов, но впоследствии согласилось на исключение трактирщиков и духанщиков.
Однако большинство Совещания против налоговой формы представило следующие возражения.
Сама по себе форма ценза не влияет на число избирателей, будет ли принята подесятинная или налоговая форма, от этого количество избирателей не меняется. Не форма ценза, а норма ценза влияет на число избирателей в смысле его расширения или уменьшения. Можно при налоговом цензе принять столь высокую норму (как, например, 30 рублей земского сбора), что число избирателей будет невелико; с другой стороны, можно уменьшить земельно-десятинную норму до таких пределов, что круг избирателей при такой форме значительно расширится.
Существующая форма ценза для землевладельцев – земельно-десятинная, принята действующим земским положением, и потому сохранением этой формы обеспечено скорейшее прохождение законопроекта в законодательных учреждениях. Налоговая же форма не только незнакома ныне действующему положению, но отвергнута для будущего «совершенного земства»; подкомиссия Государственной Думы, рассматривающая вопрос об изменении избирательного закона, решительно высказалась против налоговой формы ценза. Поэтому вряд ли такая форма ценза может рассчитывать на поддержку наших законодательных учреждений.
Помимо того, налоговая форма имеет существенный недостаток сама по себе: при ней контингент избирателей постоянно меняется, в то время, как при десятинной форме имеет устойчивый характер.
Меньшинство указывало на то, что у нас в Закавказье при значительной разнице в ценности и доходности земли более удобна налоговая форма и что эта форма принята Положением о выборах в Государственную Думу.
На это большинство возражало, что различие в стоимости земли и высокая ценность отдельных культур даёт основание лишь к значительному понижению подесятинной нормы и что при таком понижении ссылка на несправедливость этого ценза уже отпадает.
По поводу избирательного закона Государственной Думы большинство находило, что Положение о выборах в Государственную Думу допускает смешение различных начал, как-то: налогового, земельного, квартирного, служебного; поэтому переход на налоговую форму там не был отступлением от существующих форм.
Между тем, земский избирательный закон построен на представительстве земли и отступление от этого начала вызовет задержку в движении законодательности.
§ 14. Введение в число земских избирателей
торговцев и промышленников
Устанавливая налоговое начало в чистом виде, меньшинство предлагало ввести в число избирателей всех плательщиков земского сбора, к каким бы категориям эти последние не принадлежали.
Но такое предложение было признано большинством неприемлемым как по принципиальным, так и по тактическим соображениям.
В числе плательщиков земского сбора значатся следующие 6 категорий: землевладельцы, собственники городской недвижимости, собственники иной, кроме земельной, недвижимости в уездах, торговцы и промышленники, выбирающие свидетельства, владельцы заводов, выделывающие крепкие напитки, и трактирщики. Из этого числа первые три категории участвуют в выборах и в настоящее время, в том числе и торговцы, и промышленники, имеющие недвижимость в городах и уездах. Из остальных трёх категорий последние две категории: трактирщики и питейные заводчики – нежелательны по соображениям морального и социального свойства.
Что же касается до торгово-промышленников, то их участие в земском бюджете слишком незначительное: из общей суммы около 7.000.000 рублей всех поступлений по Закавказью торговцы и промышленники уплачивают вместе с трактирщиками и питейными заводчиками всего лишь 412.000 рублей. Такое слабое участие торговли и промышленности в обложении объясняется тем, что закон 1866 года освободил торговлю и промышленность от обложения в пользу земства: земство не вправе облагать торгово-промышленные предприятия по их доходности; существует заранее зафиксированная в законе цифра в 10 и 15 % с цены документов, более того земство не вправе взимать. По этому допущению торговцев и промышленников на основании выборки ими промысловых свидетельств к участию в земских выборах должно предшествовать привлечение их к обложению наравне с владельцами недвижимой собственности. Пока же этого не случилось, расширение избирательных прав должно идти не в сторону купцов, а в сторону квартиронанимателей (квартирный ценз), лиц, занимающих какую-либо правительственную или общественную службу (служебный ценз), и лиц, окончивших среднее учебное заведение (образовательный ценз).
15. Куриальная система выборов
В отношении куриальной системы меньшинство высказалось отрицательно, выдвинувши единство избирательных собраний взамен курий. Однако выдвигая это начало, меньшинство не могло не знать, что осуществление его отодвигает введение земства на Кавказе на продолжительное время, ибо подкомиссия Государственной Думы, рассматривая проект об изменении избирательной системы, остановилась на 4-х, вместо 3-х курий. Что же касается Государственного Совета, то последний тем более не откажется от существующей ныне куриальной системы выборов.
По этим соображениям большинство Совещания высказалось за сохранение существующей куриальной системы, не подчеркивая при этом её сословности. Фактически же сословное начало было отвергнуто большинством при обсуждении вопроса об основаниях исчисления числа гласных: в то время, как в основании ныне существующей земской избирательной системы лежит начало преобладания дворян над остальными разрядами гласных, большинством Совещания было принято за основание исчисления гласных только имущественное, но не сословное начало.
V
§ 16. Сущность вопроса о выделении из земства городов
Вопрос об участии в земстве городов обсуждался в 4-й секции. В заседании было доложено 2 сообщения: одно в пользу выделения, а второе за оставление городов в земстве.
Сущность этого жгучего вопроса земской жизни сводится по преимуществу к финансовой стороне: должны ли сборы, поступающие с городских имений или торгово-промышленных свидетельств, идти в земскую кассу губернских и уездных земств, или же должны оставаться в городской кассе? Не лучше ли для дела, если горожане в пределах города сами будут вести свое хозяйство и платить все сборы исключительно в пользу городского самоуправления, а сельчане – вести свое земское хозяйство и производить расходы исключительно из своих сельских доходов?
Представители городов стоят за выделение города из состава земских учреждений и за освобождение горожан от сборов в пользу земства, а земцы – за оставление городов в земстве.
§ 17. Положение этого вопроса в законодательстве
В законодательном отношении положение этого вопроса представляется в следующем виде.
Из общего числа старых 34-х земских губерний города выделены только в трех губерниях: Петроградской – Петроград и Кронштадт, Московской – Москва и Таврической – Одесса; притом эти города выделены только из уездного земства, но не губернского, и часть своих земских сборов платят губернскому земству. В остальных губерниях города продолжают оставаться и в губернском, и в уездном земстве и платят свои сборы в кассу обоих земств.
Что же касается новых земских губерний, в которых земское Положение было введено в 1911-1912 гг., то из общего числа их (всего 9 губерний) в пяти губерниях: Киевской, Минской, Астраханской, Ставропольской и Оренбургской – губернские города выделены из уездов.
В 1908 году возник общий принципиальный вопрос о выделении городов, но не получил дальнейшего движения. В 1912 г. в Государственную Думу поступило законодательное предположение о выделении городов из уездов за подписью националистов и октябристов, причём комиссии по местному самоуправлению и по городским делам высказались по этому вопросу крайне осторожно.
Признавая выделение городов в особые уездные земские единицы желательным, комиссии нашли, что выделение должно быть поставлено в связь от наличности известных условий, а именно, от количества высоты земского обложения городских имуществ и экономического положения земств и городов. Однако этот вопрос не получил дальнейшего движения, вплоть до настоящего времени.
Вопрос об участии городов в кавказском земстве был предметом обсуждения на губернских совещаниях 1909 года. Все губернские совещания, за исключение Бакинского, высказались за оставление городов в земстве, причём особенно горячо настаивали на оставлении городов в уезде члены совещания – крестьяне.
Бакинское же совещание 1909 года высказалось за выделение из земства не только города Баку, но и нефтепромышленного района Бакинского уезда.
§ 18. Вопрос об участии в земстве городов в краевом Совещании
В краевом Совещании по 4-й секции были заслушаны и подвергнуты обсуждению доклады А.И.Хатисова и В.А.Демидова. Г. Хатисов стоял за выделение из уездов всех губернских городов с населением свыше 50 000 жителей, в том числе и городов Тифлиса и Баку. В.А.Демидов, наоборот, находил желательным оставить города в составе земства и губернского, и уездного. К мнению г. Хатисова примкнули представители торговли и промышленности, к мнению г. Демидова примкнули представители земледельческого и землевладельческого классов. Большинство Совещания высказалось за оставление городов и нефтепромышленного района в составе губернского и уездного земств, меньшинство – за выделение.
Доводы меньшинства и большинства были отчасти общего характера, отчасти же касались города Тифлиса и нефтепромышленного района.
§ 19. Доводы меньшинства в защиту выделения городов
Меньшинство находило, что города платят земству много, а получают взамен мало; не возражая против оставления городов в губернском земстве и уплаты сборов в пользу него, оно находило, что оставление в уезде и уплата большей части земских сборов земству одного уезда несправедливо и нежелательно, что такое положение вызывает паразитизм: обыкновенно те уезды, в пределах которых находятся губернские города, живут на счет этих городов, облагая сельское население уезда крайне слабо.
В отношении Тифлиса меньшинство находило, что этот город обязан своим развитием не ближайшим деревням своего уезда и даже губернии, а всему Кавказу, что продукты свои: хлеб, мясо, масло, фрукты и овощи он получает со всего Кавказа и даже из Европейской России и Сибири, что Тифлис живет не промышленностью, а торговлей, и что торговля его развилась в нём, благодаря его центральному положению на Кавказе, благодаря тому, что в нем сосредоточено много войска и находятся центральные учреждения Кавказа.
§ 20. Доводы большинства в пользу оставления в земстве городов
Большинство находило, что городские нужды нельзя исчерпать пределами города: хотя земства и мало тратят в пределах городской черты, но те расходы, которые производятся в уезде, обслуживают не только сельские, но и городские нужды; так, например, дороги служат интересам не одного сельского, но и городского населения.
Далее, деревня поставляет в город продукты производства и живую рабочую силу; хотя большие города и получают продукты и рабочих не только от своего уезда, но и из других районов, но ближайший уезд является главным поставщиком для своего губернского города.
Наконец, в этом вопросе нельзя, по мнению большинства, руководствоваться узкою коммерческою точкою зрения. Сторонники городов, указывая на то, что города много дают, а мало получают, исходят из того неправильного представления, будто всякий платящий государству или земству налог, должен получать соответственное количество благ. Не эта точка зрения, а другая установилась в сфере финансового права: кто больше имеет, тот должен и больше платить. Богатые города должны платить в пользу земства относительно больше, нежели бедная деревня. На этом начале построено прогрессивно-подоходное обложение. Известный знаток земского дела в России Б. Веселовский находит, что вопрос об участии городов надо разрешить не с экономической, а социальной точки зрения.
§ 21. Город Тифлис и его участие в земских учреждениях
В отношении Тифлиса большинство соглашалось, что этот город получает продукты и рабочую силу не только из Тифлисского уезда, но со всего Кавказа и даже из Персии и Турции. Однако прежде всего и более всего Тифлис обязан своей деревне: молоко и яйца, птицу и зелень, овощи и фрукты Тифлис получает прежде всего из окрестных деревень. Подобно губке, он высасывает все соки из своего уезда и, не довольствуясь этим, обращается за его пределы.
Далее указывалось на то, что Тифлисский уезд, имея в центре такой крупный город, как Тифлис, несет на себе все невыгоды и тяготы такого положения.
Особенную тяготу для населения этого уезда, упадающую на другие уезды в несравненно меньшей степени, а другим уездам – совершенно незнакомую, составляет поставка лошадей и подвод войсковым частям Тифлисского гарнизона: это так называемая подводная повинность. Войска эти ежегодно, в определенное время передвигаются на лагерные сборы – из Тифлиса и обратно в сторону Александрополя, Владикавказа, Манглиса, Белого Ключа, Лагодехи и т.п. По данным уездной администрации, по Тифлисскому уезду требуется 6.280 подвод. За неимением у крестьян скота эти повинности фактически превратились давно из натуральной в денежную. Крестьяне не имеют подвод и уплачивают за это деньги. По подсчету губернской администрации, подводная повинность обходилась населению Тифлисского уезда в 1909-1910 г.г. в 31 400 руб. в год. Теперь эту сумму надо считать вдвое и даже втрое больше.
Ораторы меньшинства указывали на то, что Тифлис обязан своим развитием, между прочим, пребыванию в нём войска. Указание это верное, но все выгоды от пребывания войска в городе получает городское население, а все тяготы и невыгоды такого положения несут одни крестьяне.
§ 22. На нужды г. Тифлиса земство края тратит больше,
нежели от него получает
Если меньшинство и высказывало более или менее основательные опасения, что обращение двух третей земских поступлений от Тифлиса в доход уездного земства может развить в населении уезда паразитизм, то большинство совещания указывало на то, что г. Тифлис уже стал таким паразитом.
По данным финансовой секции Тифлисского Совещания 1909 г., Тифлис уплатил в земскую кассу в 1908 году 295 000 руб., а в то же время на учреждения, обслуживающие нужды города Тифлиса (Михайловскую больницу, Ольгинский повивальный институт и Фельдшерскую школу), расходовалось из земских средств 315 000 руб. Такое же соотношение в поступлениях и расходах было и раньше. В настоящее время расходы на эти учреждения достигли уже 363 593 руб. Такое положение Тифлиса по отношению к земству края дало основание одному из видных общественных деятелей на Кавказе А.Р. Фишеру назвать этот город «паразитом на земском теле».
Лишение земских учреждений Тифлисской губернии 200 000 руб. будет чувствительным ударом для земской культурной работы. При общем бюджете в 1 269 000 руб. – 200 000 руб. составляет 1/6 часть всего земского бюджета. Между тем, город Тифлис располагает достаточными ресурсами – около 4 000 000 руб., и лишние 200 000 руб. не будут особенно крупным приращением для городской кассы.
Указание меньшинства на то, что один только Тифлисской уезд будет извлекать все выгоды пребывания Тифлиса в уезде, парализуется указанием большинства, что Тифлисский уезд зато несет и все невыгоды такого положения.
По мнению г. Веселовского, задача губернского земства заключается, между прочим, и в урегулировании земских поступлений – в правильном распределении доходов между уездными и губернскою земскими кассами.
И потому на долю будущего губернского земства выпадает задача правильно распределить между Тифлисским уездом и губернским земством ресурсы города Тифлиса.
По указанным соображениям секция большинством высказалась за оставление всех городов Закавказья, в том числе и городов Тифлиса и Баку, а также и нефтепромышленного района, в составе губернских и уездных земских учреждений.
§ 23. Нефтепромышленный район и его участие в земстве
В отношении нефтепромышленного района большинство Совещания признало, что, помимо соображений общего характера, оставление этого района в уездном земстве вызывается еще и тем обстоятельством, что он до сих пор не имеет публично-правового характера: съезд нефтепромышленников – это частноправовой союз, который можно уподобить хозяину большой фабрики или завода. Никаких правовых оснований к выделению его из уезда не имеется: необходимо предварительно наделить его правами публично-правового союза, и потом уже можно говорить о его выделении.
Кроме того, нефтепромышленный район не имеет определенной и постоянной территории: территория его постоянно меняется, то увеличиваясь, то уменьшаясь, в зависимости от истощения старых и открытия новых нефтеносных площадей.
VI
§ 24. Осуществление земской реформы с финансовой стороны возможно
Финансовая сторона земства Закавказья была предметом обсуждения 3-й секции Совещания. Все постановления этой секции приняты или единогласно, или же подавляющим большинством голосов.
Секцией были составлены примерные приходно-расходные бюджеты как по губерниям и областям, так и по отдельным уездам и округам.
Из этих бюджетов выяснилось, что в губерниях Тифлисской, Эриванской, Елисаветпольской, Бакинской и Черноморской существующих земских поступлений вполне достаточно для покрытия обязательных земских расходов. Дефициты тех уездов, где поступлений недостаточно, можно покрывать излишками других уездов, что и составит задачу губернских земств. В Закатальском округе образуется дефицит в 61 000 руб., но он может быть покрыт излишками Тифлисской губернии в случае его присоединения к этой губернии.
В Кутаисской губернии, Батумской области и Сухумском округе получается недостача в земских сборах, но эта недостача, по мнению секций, временного характера и с течением времени будет покрыта вследствие развития курортной жизни.
§ 25. Дефициты в Карской и Дагестанской областях
Наибольший дефицит получится в Карской и Дагестанской областях: секция признала желательным освободить эти земства от обязательных краевых расходов и принять на счёт казны содержание части шоссейных дорог. В отношении Дагестана секция признала необходимым воспособление земству этой области из Казны в течение 6-ти лет.
§ 26. Земские доходы по отдельным губерниям Закавказья
По отдельным губерниям и областям поступления в земскую кассу выражаются в следующих цифрах:
1. Бакинская губерния – 2 060 500 руб.
2. Тифлисская губерния – 1 269 500 руб.
3. Елисаветпольская губерния – 965 400 руб.
4. Эриванская губерния – 730 100 руб.
5. Кутаисская губерния – 561 700 руб.
6. Дагестанская область – 303 900 руб.
7. Карсская область – 271 900 руб.
8. Черноморская губерния – 271 700 руб.
9. Батумская область – 153 900 руб.
10. Сухумский округ 151 000 руб.
11. Закатальский округ – 78 800 руб.
А всего в 11 губерниях и областях – 6 818 400.руб.
В то же самое время в земских губерниях России доходный бюджет
начинается с 2 072 400 руб. и доходит до 9 334 100 руб. (Полтавская губ.); средний бюджет земской губернии составляет 5 221 200 руб. Но такая разница нас не должна устрашать, так как у нас земское обложение значительно ниже, нежели в средней земской губернии: на 1 душу населения у нас в Закавказье приходится всего 90 коп., в то время как во внутренних губерниях России – 2 руб.04 коп.
VII
§ 27. Пленарное заседание 3-го мая
Вопросы, бывшие предметом суждения отдельных секций, были представлены на обсуждение краевого совещания в 2-х пленарных заседаниях – 3 и 7 мая.
3 мая Совещанием рассматривался вопрос о форме земских учреждений. Ораторы повторили доводы большинства и меньшинства, высказанные на секционном заседании. Мнение большинства Совещания – о необходимости сохранить и для Закавказья испытанные формы земских учреждений России, то есть губернских и уездных земств, поддерживали члены совещания: И.И. Зурабов, А.М.-Б. Топчибашев, Юсипенко и кн. Д.Э. Челокаев. Мнение меньшинства о введении в 3-х восточных губерниях взамен уездных районных земств отстаивали И.М. Долузанов, Сааков и С. Арутюнов.
Краевое Совещание подавляющим большинством голосов, 89 против 21, высказалось за губернские и уездные земства и против районных агрономических земств.
§ 28. Пленарное заседание 7 мая
Вопросы, обсуждавшиеся во II, III и IV секциях, были рассмотрены в пленарном заседании 7 мая. Были оглашены мнения большинства и меньшинства совещания, причём мнение большинства поддерживали И.И. Зурабов, М.В. Мачабели и Ф.Г. Гогичайшвили, а мнение меньшинства – И.М. Долуханов и X.А. Вермишев.
Краевое Совещание, состоявшее из 97 человек, большинством 63-х против 29, при 5 воздерживающихся высказалось за земельно-имущественный ценз.
Понижение десятинного ценза было признано желательным большинством всех голосов при 25 воздерживающихся.
За сохранение установленной земским Положением 1890 г. куриальной системы высказалось 58 голосов совещания против 35, при 4-х воздержавшихся.
За установление имущественного, а не сословного начала, как основания для исчисления гласных, высказались все члены Совещания при 29 воздержавшихся.
Единогласно было принято пожелание о предоставлении, ввиду местных особенностей края, избирательных прав туземным евреям.
За оставление всех городов Закавказья, в том числе и городов Тифлиса и Баку, в составе губернских и уездных земств высказались 67 членов против 29 при 1-м воздержавшемся.
За выделение нефтепромышленного района высказался всего лишь 21 член Совещания.
Постановления финансовой секции были приняты на пленарном заседании единогласно.
Закрывая Совещание, Августейший Наместник Кавказа отметил спокойный характер и планомерность в работах Совещания и высказал благодарность за труды, признав, что труды эти увенчались полным успехом.
VIII
§ 29. Состав краевого Совещания
Всего в краевом Совещании принимали участие 141 человек. Из них: представителей администрации – 38, представителей духовенства – 6, от дворянства – 16, от городов – 15, от сельскохозяйственных обществ – 10, губернских агрономов – 8, от поземельно-раскладочных присутствий – 18, от земских плательщиков – 15, от съезда нефтепромышленного и марганце-промышленного – 4, от биржевых комитетов – 5 и от культурных обществ – 5 человек.
По национальностям распределение было таково: русских – 22, армян –23, грузин – 37, мусульман – 21, итого – 96. Остальные – представители администрации, почти поголовно принадлежащие русской администрации.
Из приведенных цифр видно, что дворянство располагало в Совещании всего 16 голосами, из общего числа членов в 141 человек; мусульманские же беки и ханы не имели вовсе своих представителей в Совещании по той простой причине, что организованного высшего мусульманского сословия не существует. Таким образом, дворянство не располагало, да и не могло располагать в совещании большинством голосов. Правда, в состав большинства входили все представители дворянства, но вместе с тем, входили и крестьяне, которых, к сожалению, было в Совещании немного и которые попали в Совещание в качестве земских плательщиков; помимо того, в состав большинства входили представители городов и промышленности русской, грузинской и мусульманской народности.
Далее, грузины и мусульмане вместе имели максимум в 58 человек. Между тем, большинство Совещания при голосовании располагало несравненно большим количеством голосов: в тех случаях, когда в баллотировке принимали участие все члены Совещания, в том числе и представители администрации, большинство достигало внушительной цифры в 125 человек (против 16-ти). Вообще же большинство колебалось между 63 и 89-ю и только в одном случае спустилось до 58 человек из 97 человек. Таким образом, если и можно говорить о блоке, то это был блок всех народностей Кавказа против армян, но не грузино-мусульманский блок.
С другой стороны, меньшинство располагало от 5 до 29 человек. Армян в совещании было 23 человека, из чего ясно, что меньшинство располагало почти только армянскими голосами; лишь изредка к ним присоединялись и неармянские голоса; в социальном отношении меньшинство состояло из представителей крупной торгово-промышленной буржуазии (купеческие общества, биржевые комитеты, советы нефтепромышленников и городские самоуправления Тифлиса и Эривани).
IX
§ 30. Отношение к реформе большинства Совещания
Отношение к реформе большинства и меньшинства было различное. В то время, как большинство во всех заседаниях как пленарных, так и секционных подчеркивало исключительную спешность и неотложность реформы, меньшинство все время указывало на то, что задуманная реформа крайне серьезна и сложна. Наиболее яркие представители меньшинства, вроде А.И.Хатисова, открыто заявляли, что они пока не составили себе определенного взгляда на реформу.
В то же самое время доклады по поставленным на обсуждение Совещания вопросам были представлены членами именно большинства, а не меньшинства. Меньшинство же ограничилось критикою докладов или же заявлениями декларативного характера.
Большинство находило, что существующее земское положение крайне неудовлетворительно и что оно нуждается в реформе. Но члены краевого Совещания, по мнению большинства, не призваны вырабатывать новое земское положение для всей России. Край нуждается в земстве именно теперь, между тем, всякое существенное изменение в ныне действующем положении может затянуть земскую реформу на Кавказе на продолжительное время.
Поэтому большинство считало необходимым вносить в земское Положение 1890 года только те изменения, которые вызывались местными особенностями края. В этом именно смысле высказались и члены Государственной Думы, подписавшие законодательное предположение о введении земства на Кавказе, в том числе и член Думы Пападжанов. С другой стороны, большинство находило, что всякое существенное отступление от ныне действующего земского положения, даже в том случае, если оно будет в пользу, а не в ущерб местному населению и если оно пройдет в законодательных учреждениях, может закрепить принятое для Кавказа положение на продолжительное время. Никакие последующие изменения в общем земском положении России не отразятся на Кавказе, так как у Кавказа будет свое особое земское законодательство, а закон исключительный может быть изменен или отменен только исключительным законом. Большинство желало получить общее земское положение потому, что всякие последующие улучшения в нем автоматически будут распространены и на Закавказье.
Итак, желание получить земские учреждения возможно скоро, желание зажить общею жизнью со всею Россиею, а не жить под сенью исключительных законов, желание заодно со всею Россией получить в будущем более совершенное земство – вот те желания, вот те стремления, которыми было одушевлено большинство Совещания и которые соединили разнородные его элементы в одно целое…
Правда, среди большинства находились и такие лица, которые защищали Положение 1890 г. по принципиальным, а не тактическим соображениям. Но таких лиц было очень мало, и не они руководили занятиями Совещания. Доклады были представлены в Совещание не принципиальными сторонниками ныне действующего Положения, а лицами, относившимися к этому Положению отрицательно и защищавшими его лишь по соображениям тактического свойства. В тех случаях, когда отступления от Положения были возможны без задержки земской реформы, большинство Совещания высказывалось за такие отступления. В вопросе об избирательной системе принятая большинством резолюция была составлена крайне осторожно: Совещание высказалось за куриальную, но не сословно-куриальную систему. При обсуждении вопроса об основании исчисления гласных по куриям, большинство Совещания высказалось не за сословное, а за имущественное начало, полагая, что такое изменение не может вызвать никакой задержки в движении законопроекта.
§ 31. Отношение к реформе меньшинства
Меньшинство Совещания, по сравнению с большинством, стояло на противоположной точке зрения. Оно выдвигало вопросы общего характера, вопросы, имеющие значение не для одного Кавказа, но и для всей России. Так, например, при обсуждении вопроса об избирательной системе меньшинство высказалось за расширение ныне существующего контингента избирателей включением в число избирателей новых социальных групп, а именно – купцов и промышленников. Дальше них меньшинство не пошло, да и не могло пойти, так как, будучи представлено от крупной торгово-промышленной буржуазии, оно и не могло выступить в защиту образовательного, квартирного или служебного ценза. Таким образом, платформа меньшинства была далеко не демократической.
В вопросе о цензе меньшинство высказалось за допущение к земским выборам всех плательщиков земского сбора в размере не менее одного рубля, а в вопросе о системе выборов – за единство избирательных собраний. Но такое выступление меньшинства было не демократическое, а демагогическое, и лучшим доказательством этого положения служит то обстоятельство, что те же лица в вопросе о выделении нефтепромышленного района признавали необходимым установить в этом районе вместо ныне существующих 3-х 4 курии, причём размер налогового ценза для первой курии определили в тридцать рублей, т.е. вдвое выше того ценза – в 15 руб., который был указан в записке Канцелярии Наместника в качестве максимального.
Так неожиданно выглянули перед собранием узкоклассовые интересы крупной буржуазии сквозь призму квази-демократических ее лозунгов…
§ 32. Вопросы общего характера в земстве Закавказья
Выдвигая вопросы общего, а не местного характера, меньшинство
несомненно вело к задержке земской реформы: ибо такие вопросы, как
привлечение к участию в земстве купцов и промышленников, переход от
поземельно-имущественного к налоговому цензу и единство избирательных
собраний, являясь существенным отступлением от ныне действующего
земского Положения, не могут быть разрешены впредь до проведения общей
земской реформы во всей Империи. Мало того, эти вопросы уже разрешены
и для будущего «улучшенного» общероссийского земства в отрицательном
смысле в Государственной Думе. Таким образом, та постановка, которая дана меньшинством делу земской реформы на Кавказе, обрекает эту реформу в законодательных учреждениях на «похороны по первому разряду». Таким образом, говоря словами члена Государственной Думы В. Маклакова, очень часто лучшее бывает врагом хорошего.
§ 33. Местные особенности края и меньшинство
Подходя к вопросу о земстве с точки зрения местных особенностей, меньшинство выдвинуло, взамен общероссийского типа уездного земства, так называемое «агрономическое районное» земство. Но введению такого земства должна предшествовать общая административная реформа, так как земская единица должна соответствовать общей административной единице края. И с этой стороны «похороны по первому разряду» были, несомненно, обеспечены Кавказскому земству.
Вообще, меньшинство слишком преувеличивало в деле земской реформы значение местных особенностей края. Оно, по-видимому, забыло о том, что на протяжении всей России, несмотря на огромное разнообразие её в экономическом, географическом и бытовом отношении, существуют одни и те же формы земских учреждений: губернское и уездное земства.
Впрочем, такое преувеличение местных особенностей не может считаться у нас явлением новым и оригинальным: оно является характерным для всех вообще противников реформы. Когда у нас в эпоху великих реформ вводился суд присяжных заседателей и наши государственные деятели решили смело и широко воспользоваться в этом деле опытом Западной Европы, то и тогда из уст противников судебной реформы слышались доводы о том, что Россия – страна исключительная, что развитие её идёт своим особым, самостоятельным путем и что испытанные формы судебных учреждений Франции и Англии для нас непригодны.
Те же возражения о самобытности и особых условиях государственной жизни России, те же указания на непригодность испытанной конституционной формы правления для нас и на самодержавие как на основу нашей жизни слышали мы десять лет тому назад, когда взамен старых, обветшалых форм вводились новые формы жизни по образцу западноевропейских…
Но конституцию мы все же получили…
Такое отрицательное отношение нашего торгово-промышленного класса к земству вполне понятно…
§ 34. Роль торгово-промышленного класса на Кавказе
Купцы и промышленники у нас уже давно имеют сильную и прочную организацию. Купеческие общества, биржевые комитеты, съезды нефтепромышленников… все эти союзы занимают на Кавказе влиятельное положение.
Но особенным влиянием пользуются у нас городские самоуправления, которые осуществляют на местах не только хозяйственные функции, но и задачи местного управления, и которые находятся в руках торгового класса… Влияние последнего на Кавказе сильнее влияния крупной буржуазии внутри России, так как там деревня тоже организовалась в сильные земские союзы и до некоторой степени составляет противовес торгово-промышленникам, живущим в городах…
У нас деревня дезорганизована…
В то время, как горожане в лице купцов и домовладельцев пользуются благами городского самоуправления со дня введения такового внутри Империи, у нас сельчане ждут, не дождутся земства…
Дворянские учреждения как узко-сословные организации не могут заменять земства, не могут говорить именем всего сельского населения, а если и говорят, то их слово не может иметь достаточного авторитета.
У нас именем всего местного общества говорят и действуют представители городского самоуправления, и к их голосу прослушиваются и пресса, и законодательные учреждения, и правительство.
С образованием союза Кавказских городов торгово-промышленники Закавказья стали действовать и говорить от имени всего края. Представитель этого союза, Тифлисский Городской Голова стал влиятельным лицом на Кавказе, и его желания слывут за желания всего Кавказского населения…
С введением земства значение купцов и промышленников, несомненно, должно ослабнуть. Сельчане будут организованы, и наряду с голосом купечества раздастся голос землевладельческого и земледельческого населения.
Разумеется, это не на руку местной буржуазии. Или дайте нам земства с преобладанием в нём торгово-промышленного класса, или же не надо вовсе земства – вот настоящий лозунг кавказских купцов, вот подлинная платформа меньшинства краевого Совещания…
X
§ 35. Отношение к земскому Совещанию столичной прессы
Деятельность земского Совещания подверглась обсуждению на страницах столичной прессы: «Русских Ведомостей», «Русского Слова», «Речи» и «Нового Времени». К сожалению, фактическая сторона этой деятельности была извращена, а оценка её оказалась крайне односторонней и пристрастной.
В сообщениях столичных газет, информированных местными их корреспондентами, было допущено столько лжи по отношению к большинству совещания, а в статьях, основанных на этих сообщениях и посвященных Совещанию, столько клеветы и инсинуации по адресу грузин и мусульман, что я считаю необходимым подробно остановиться на этом печальном явлении.
Прежде всего, тифлисские сотрудники столичных газет постарались оповестить всю Россию через посредство названных газет, будто в Совещании образовался грузино-мусульманский блок и будто этот блок задался целью провести закон о земстве в порядке 87 ст. Основных законов. С целью придать этому блоку антигосударственный оттенок, с целью набросить тень на благонадежность большинства, мусульмане стали именоваться «тюрко-татарами». Смысл такого наименования слишком понятен для всех…
Считаю нужным отметить, что некоторые основания для такой неправды дала газета «Закавказская Речь», которая первая выпустила эту утку. Но местные корреспонденты, которые должны были о Совещании судить и писать по его работам, а не на основании газетных известий, подхватили эту весть и, не проверивши ее, пустили в обращение. В действительности никакого блока грузин и мусульман не было: большинство совещания колебалось между 58 и 125 голосами; в среднем большинство располагало от 89 до 90 голосов. Между тем, мусульмане и грузины составляли всего 58 голосов. Таким образом, если и можно было говорить о блоке, то это был блок всех народностей Кавказа: русских, грузин и мусульман против армян…
Не было также и постановления о проведении закона о земстве по 87 ст. Вопрос этот был возбужден в заседании 1-й секции одним членом Совещания, мотивировавшим это спешностью, но из 112 членов Совещания его никто не поддержал, и предложение его было отклонено всеми голосами против одного. Это было в начале работ Совещания.
Опровержение, посланное телеграммой председателем 1-й секции князем Абхази, тотчас же по получении в Тифлисе номера «Русских Ведомостей», в котором впервые появилось это известие, было напечатано почтенной редакцией газеты лишь по прошествии недели. Но впечатление было произведено, и сгладить его трудно. Вдохновленная ложными известиями по поводу 87 ст. газета «Речь» назвала действия большинства совещания «оскорбительными для русского народа». Когда же выяснилась правда, то «Речь» продолжала уверять читателей, будто грузино-мусульманский блок вначале предполагал провести земство по 87 ст., но впоследствии от этой мысли отказался; между тем, в действительности Совещание высказалось против 87 ст. тотчас же, как только предложение об этом было внесено.
Вопроса о краевом земстве никто на Совещании не поднимал и никакого постановления по этому вопросу не было вынесено. Между тем, в названных газетах появилось известие, будто большинство провалило вопрос о краевом земстве, и это обстоятельство было поставлено ему в вину. Характерно то, что за 4 дня до открытия в Тифлисе Совещания известный земский деятель Б. Веселовский писал в газете «Русское Слово», что мысль о краевом земстве крайне не популярна на Кавказе, что о таком земстве не может быть и речи и что единственными приемлемыми для Кавказа формами земских учреждений должны быть: губернское, уездное земство и мелкая земская единица. Но когда в столичной прессе появились сообщения тифлисских корреспондентов о том, будто краевое земство грузино-мусульманским блоком отклонено, тогда тот же Б. Веселовский поставил блоку это обстоятельство в вину, уверяя читателей, что такое отношение блока к этому земству было вызвано национальными побуждениями. Нашлась даже мотивировка факту, которого в действительности не было! Почтенный земский деятель оказался тонким психологом: он проник в душу большинства и извлек оттуда «национальные побуждения».
В вопросе о мелкой земской единице позиция большинства была демократическая: большинство признавало, что мелкая земская единица в виде волостного земства у нас и желательна, и возможна, что население вполне подготовлено к ней и что финансовые ресурсы позволяют её ввести. В столичной же прессе появилось известие, будто мелкая земская единица признается грузино-мусульманским блоком излишнею. Когда же было послано опровержение с указанием на действительное положение дела, тогда большинству поставили в вину то, что оно стояло за одновременное введение волостного земства в центральной России и на Кавказе: на Кавказе-де мелкая земская единица должна быть осуществлена ранее, нежели внутри Империи.
За такие желания Кавказ может быть только признателен прогрессивной столичной прессе, но ведь благими пожеланиями ад вымощен, а практических результатов таких пожеланий пока еще мы не видим…
Тот же самый Б. Веселовский по поводу мелкой земской единицы писал до открытия Совещания, что такое земство на Кавказе не менее необходимо, нежели во внутренней России. Когда же стало известно, что большинство Совещания стояло на той же позиции и высказалось за одновременное введение мелкой земской единицы у нас и внутри Империи, Б. Веселовский поставил и это в вину большинству, упрекая его в том, что оно не высказалось за введение этого земства ранее введения его в Империи…
В вопросе об избирательной системе большинство стояло за ныне существующую систему по тактическим соображениям, причём сословное начало было им все же отвергнуто, а норма ценза, ввиду особых местных особенностей края, понижена до таких пределов, о которых даже и не мечтают пока в наших законодательных учреждениях: до 15, 25, 35 и 50 десятин. И даже ниже этих норм. В столичных же газетах появилось сообщение, будто норма ценза принята большинством крайне высокая, без упоминания о действительно принятых нормах.
Но в особенности лживый характер носили сообщение столичных газет по поводу состава большинства: последнее почему-то именовалось дворянским, писали о блоке мусульманских беков и ханов и грузинских дворян и князей… Между тем, представителей грузинского дворянства было в Совещании всего 16 человек, из них трое были не дворяне. Можно ли говорить о дворянском характере большинства, когда в состав его было только 16 дворян-представителей? Остальные члены большинства были: представители городов (из общего числа всех представителей только представители Тифлиса и Эривани примкнули к меньшинству, да и то не по всем вопросам; представители же городов Батума, Сухума, Кутаиса, Елисаветполя и Баку примкнули к большинству), представители русских, грузинских и мусульманских культурных обществ, представители земских плательщиков края и даже крестьяне.
Отзывы столичной прессы о грузинском дворянстве являются уже оскорбительными не для одного дворянства, но и для всего народа.
Так, Б. Веселовский, с видом знатока истории Грузии и современного Кавказа, пишет, что «грузинское дворянство на Кавказе не имеет даже небольшой доли того культурного прошлого, какое имело все же русское дворянство».
Газета «Речь» пошла еще дальше… «Нельзя без попрания истины утверждать, – пишет почтенная радикальная газета, – что обломки многочисленных мелких грузинских родов, а тем более татарские ханы, могут претендовать на большие культурные заслуги».
К чему эти никому ненужные оскорбления всего народа?
Разве почтенная редакция «Речи» или уважаемый Б. Веселовский не знают, что почти во всех странах, имеющих историческое прошлое, дворянству в прошлом принадлежала крупная роль? В частности, в Грузии дворянство в прошлом составляло всегда авангард в той великой эпической борьбе, которую Грузия на протяжении многих веков вела с исламом; далее, в сфере науки, литературы и религии заслуги грузинского дворянства были огромные.
В настоящее время культурная роль грузинского дворянства, разумеется, крайне ничтожная. Однако полное отрицание такой роли указывает или на сухую догматичность и партийную односторонность, или на невежество авторов, незнакомых с вопросом, или же, наконец, на глубокую и затаенную их ненависть ко всему грузинскому народу…
В самом деле, деятельность Тифлисского дворянства в деле народного образования или же землеустроительная его политика – разве это не культурная его работа в интересах всего народа, а не одного только дворянского сословия.
Разумеется, иногда Тифлисское дворянство становилось и на узкосословную точку зрения. Такова была его позиция в хизанском вопросе. Но такая узость свойственна не только дворянству, но и другим классам и сословиям. В особенности такая узость свойственна крупной буржуазии, и не права столичная прогрессивная пресса, которая, отрицая за дворянством в Закавказье всякую культурную роль, в то же время преклоняется пред «культурною деятельностью на Кавказе торгово-промышленного класса».
Впрочем, как бы ни были велики заслуги дворянства в прошлом или даже в настоящем, это не дает никаких оснований к созданию или укреплению за ним каких-либо привилегий.
Такие привилегии не нужны ни в земстве, ни в других сферах государственной жизни…
Все те передержки и инсинуации, которые направлены против большинства Совещания и которые, к сожалению, исходят от столичной прогрессивной печати, все более и более нарастают…
Скромные пожелания русских, грузин и мусульман получить земство на равных правах с коренным населением Империи возводятся прогрессивною столичною печатью чуть ли не в государственную измену… Из уст прогрессивных деятелей мы слышим уже недвусмысленные угрозы: не дать Кавказу земства, лишить его тех благ, которыми коренное население Империи пользуется вот уже 50 лет.
В чем же дело? К чему все эти ненужные оскорбления грузин и мусульман? Для чего понадобились эти угрозы? Кому это на пользу? Cui prodest?*
Неужели народы Кавказа, принесшие так много жертв на алтарь общего отечества, заслужили столь неприязненное и пристрастное отношение к себе?
Всю горечь незаслуженной обиды, которую испытывают народности Кавказа от травли их со стороны столичной прогрессивной печати, в ярких и образных словах выразил один из участников краевого Совещания, которого ни кавказская, ни столичная печать не могут упрекнуть в отсутствии
демократизма или забвении интересов трудящихся масс, – это Иван Георгиевич Абашидзе, который на последнем пленарном заседании заявил следующее: «Разве можно при нынешних обстоятельствах, когда ведется беспримерная борьба народов, когда все культурные ценности поставлены на карту, когда мы ожидаем от конца войны или крушения наших идеалов, или их торжества, – разве возможно в эту тяжелую минуту бросать нам упреки в том, что мы оскорбляем русский народ? Ведь кровь героев Кавказа, которою орошены все фронты, сказочный беспримерный героизм и самопожертвование цвета и надежды наших народностей, о которых может свидетельствовать тот, на долю которого выпало разрешение труднейших задач этой титанической войны, – ведь все эти жертвы в достаточной мере свидетельствуют о нашей любви к русскому народу, о нашей преданности общим государственным интересам. Когда с истинно государственным проникновением поняли нашу нужду и призвали нас на работу созидания земства в крае, которое должно и может организовать наши местные общественные силы в общем деле борьбы с врагом, когда пришли со всем своим знанием, со всею гражданскою самоотверженностью и постарались устранить с пути осуществления земской реформы все камни преткновения, то тот, кто не поймет нашей психологии, – психологии голодного человека, просящего черный хлеб, так как белого хлеба по нынешним временам достать нельзя, – тот не может считать себя политически честно- мыслящим человеком».
* Cui prodest? (латин.) – кому выгодно? – Сост.
Вассан-Гирей Джабагиев
Отдельное издание (48 стр.), опубликовано в Тифлисе в 1916 г. Подписано: В.Д. Работа имеет собственное оглавление, которое в настоящую публикацию не включено. Джабагиев В.-Г.И. Дореволюционная публицистика. Работы 1905-1917 гг. – Назрань-Москва: Ингушский «Мемориал», 2007 г. – 94 с.
Составители сборника: Берснак Джабраилович Газиков, Марьям Джемалдиновна Яндиева, Адам Алаудинович Мальсагов.
Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать. 
Добавить комментарий