В последнее время в русском обществе пробудился большой интерес к инородцам. Этот интерес объясняется законным желанием, ввиду готовящихся коренных преобразований в Империи, узнать поближе все наличные силы страны и будущих своих сотрудников в общей культурно-гражданской работе.
Наибольшую жгучесть приобрел вопрос о праве на представительство инородцев в будущем законодательном учреждении.
Русское общество с негодованием отвернулось от обрусительных приемов бюрократии и с братской любовью зовет всех сынов отечества к общей просветительной работе.
Оно старается искупить свою вину в том, что им мало уделялось внимания своим инородным соотечественникам, что оно мало интересовалось их нуждами и горестями, предоставив их всецело распутству и произволу чиновников.
Иногда теперь в печати известного направления раздаются тревожные слухи о сепаратических, националистических, революционных и анархических тенденциях некоторых инородцев. Но русское общество не верит этому бранному кличу, потому что оно хорошо знает, что протест, озлобление и жажду мести рождает не злой умысел людей, а бесправие и оскорбленные чувства.
Благодаря этим предостерегающим голосам, русское общество уделяло все свое внимание наиболее беспокойным инородческим элементам – евреям, полякам, армянам и грузинам. Но до последнего времени почти постоянно оставлялась в стороне одна группа русских инородцев, едва ли по размерам не большая, чем все остальные группы, вместе взятые. Я имею в виду мусульман России. Вот об этой группе мне и хотелось бы теперь сказать несколько слов…
Число мусульман России еще далеко не установлено. Не установила его и перепись 1897 года, давшая цифру 13 707 745. С другой стороны, должны считаться преувеличенными и данные, исходящие из мусульманских сфер и определяющие эту цифру в 25 или даже 30 миллионов. Несомненно, ближе к истине будет 18-20 миллионов. На этой цифре останавливаются почти все иностранцы – исследователи и публицисты (напр., Янсен и др.).
Цифра, во всяком случае, значительная!
Россия по числу поданных – мусульман уступает только Великобритании (80-90 000 000), Китаю (35-30 000 000), Голландии (30 000 000) и, должно быть, Франции (20-25 000 000).
Но зато Россия поставлена в отношении своих мусульман в несравненно более ответственное положение, чем другие христианские государства. В то время, как в последних мусульмане живут в отдаленных колониях, в России мусульмане входят составной частью в самый организм государства. Русские мусульмане разбросаны как по центру, так и по всем окраинам Империи. Они живут и в Польше (литовские татары), и в Крыму, и на Кавказе, и в Сибири, и в Средней Азии, по Уралу, и по Волге…
Несмотря на все племенные различия, между мусульманами России существует, однако, не только религиозная, но и кровная, национальная, расовая связь. Киргизы, татары, азербайджанские турки – все они составляют одну группу монголо-тюркских или тюрко-татарских народов, выходцев с общей родины – Туркестана.
Из общей тюрко-татарской семьи выделяются, как чужие, только несколько незначительных групп в лице кавказских горцев (1 500 000), происхождение которых в большинстве случаев еще не установлено наукой. Последние с тюрко-татарами, за исключением религии, ни в языке, ни в обычаях, ни духовно не имеют ничего общего.
Казалось бы, что общее происхождение, общая религия, общий язык, общий уклад жизни должны были, ввиду душной атмосферы бесправия, в которой живут мусульмане, объединить их в сильную политическую группу, как евреев или армян, например. На самом же деле этого нет. Мусульманство, действительно, по размерам и объему представляет из себя огромную глыбу, но глыбу расколотую, инертную, пассивную. Оно не играло никогда в политической жизни России какой-либо значительной роли, не предъявляло никаких требований, ни за что не боролось, никого не беспокоило и само вело себя тихо, чинно, спокойно, честно и трудолюбиво. Даже все те desiderat[1], какие выражались за последнее время в различных петициях, проникавших в печать, или совершенно не имели под собой никакой политической почвы, а если и имели, то в значительно разбавленном, обезвреженном, лишенном яда виде…
Это знаменательное явление объясняется, с одной стороны, низким культурным уровнем массы мусульманского населения, а с другой – влиянием ислама, проповедующего терпение, благонравие и самоотречение.
Яркой иллюстрацией того факта, насколько успешной или неуспешной могла бы быть в среде мусульман проповедь политических идеалов Европы, может служить то обстоятельство, что на все 20 миллионов населения имелись до сих пор две захудалые газетки – «Терджуман» («Переводчик») и «Шаркырусс» («Русский Восток»). В таком же печальном положении находился и книжный рынок…
Нельзя не отметить тут, что в наше время очень усердно ведется пропаганда в пользу просветительного движения среди мусульман. Общество и молодежь всячески стараются наверстать упущенное время: первое хлопочет об открытии гимназий, газет и журналов, а учащаяся молодежь высших духовных школ-медресе также просит вместо мертвой схоластики живых, общеобразовательных европейских знаний…
Мусульмане до сих пор в России составляли особый замкнутый мирок. Гражданское право их покоилось на шариате, и только уголовное право было общее с имперским; учение велось на арабском языке в местных мектебе и медресе; идеалы их были далеки от суетных интересов земли – они вели созерцательную и благочестивую жизнь… Никаких вспышек революционного характера в их среде не знали, о нигилизме и социализме нашего времени там и не слышали.
Также не коснулись их совершенно и культурно-деморализующие веяния Европы: они убереглись от двух бичей человечества – от проституции и алкоголизма. Во всех невзгодах жизни они видели волю Божью и покорялись высшей необходимости с молчаливой покорностью.
В довершение всего русские мусульмане никогда не питали сепаратистских стремлений. Напротив, верные предписаниям Корана, они были преданными подданными Царя. Словом, мусульмане России до сих пор вели себя настолько лояльно, что современному интеллигенту просто непонятна эта замкнутая, тихая, молчаливая и труженическая жизнь.
Что же касается последних событий в Закавказье[2], то беспристрастная история со временем выяснит и истинную подкладку и истинных виновников их.
Поразительно, что все перечисленные выше качества русских мусульман обусловлены почти всецело исламом, той самой религией, к которой европейцы почему-то относятся недоверчиво и враждебно, считая ее в течение многих веков фанатичной и нетерпимой… Между тем, религия эта вообще обладает многими благородными чертами, так как предписывает покорность Божьей воле, признает братство между собою и ставит умственно-созерцательную жизнь выше погони за земными благами. Ислам, в сущности, мог бы служить противоядием ложным идеалам, обуславливающим беспокойство, которое овладело западным миром в последнее время.
Если бы европеец захотел поближе познакомиться с исламом, то натолкнулся бы на приятные неожиданности. Так, между прочим, он встретился бы с полным признанием за Иисусом Божественного происхождения и многим другим, в то время как христиане позднейшей формации не признают в Магомете даже апостола Божия…
Необходимо относиться осторожно к другим великим религиозным системам человечества и не смешивать фактов с идеями, нравственных догматов религии с действиями людей и эгоистическими принципами различных церквей… Всякое учение, всякая система допускает условное толкование: толкование это всецело зависит от социальных фактов и мировоззрения каждой данной эпохи, а отсюда силой логики легко прийти к выводу, что стоит только мусульманам и мусульманской церкви стать на рационалистическую точку зрения в толковании Корана, и религия Мухамеда не замедлит оказаться одной из самых прогрессивных. Нужно только отказаться от предубеждений.
Ясно, что просветительное движение, охватившее вместе со всей Россией и русских мусульман, принесет со временем богатые плоды. Мусульмане приобщатся к принципам и идеям Запада и примут участие в общей культурной работе человечества. Нечего бояться, что на этой почве родится призрак панисламизма[3], потому что с просвещением религиозные интересы отойдут на задний план и уступят место умственным, социальным и экономическим факторам. Панисламизм – это такая же фикция, как желтая и другие опасности, пущенные в оборот с известным расчетом охранительной печатью. Если подобная идея где-либо действительно существует, то она несомненно родилась на почве бесправия.
Европа своим высокомерием и нетерпимым до фанатизма и до открытого издевательства отношением ко всему неевропейскому сама искусственно создавала себе призраки разных цветных опасностей, совершенно забывая, что ее деятельность – всюду, куда ни проникал алчный европеец, – принимала не призрачные только, но беспощадно реальные формы насилия, произвола и эксплуатации.
Повторяю, панисламизма не существует пока в России: с ним не знакома масса мусульманского населения даже понаслышке, и нет решительно никаких данных к тому, чтобы предполагать, что идея этого учения найдет себе почву у нас, пока она не будет создана искусственно самим государством путем ограничения мусульман во всевозможных политических, гражданских и религиозных правах.
Русское общество уже осознало в настоящую трудную минуту, что равноправие и справедливость – лучшая охрана порядка и целости государства, и дай Бог, чтобы настояло на проведении в жизнь этих двух основных принципов гуманности – гражданственности и культуры, – и тогда нечего будет бояться за будущность нашего отечества. Будущность эта велика и славна. В России еще так много свежих непочатых сил!
Совместная жизнь и дружная работа разнородных элементов обеспечит за русским государством богатую духовной энергией расу, а за нашим прогрессом глубину и разносторонность. В особенности же для этой роли подходят мусульмане, которые, по словам Фрэнсиса Генри Скрина («Рост России»), несомненно обладают прекрасными качествами: необходимо только мягче и сердечнее относиться к ним и настойчивее стараться утилизировать их силы.
1) Desideratum (латин.) – что-либо недостающее, желаемое. В данном контексте – пожелания. – Сост.
2) Первая русская революция 1905 года обострила противоречия в Закавказье между армянами и азербайджанцами, которые вылились в кровавые столкновения в Баку. Подробно об этом в статье В.-Г.Джабагиева «Февральские события в Баку в освещении армянских революционных кружков». – Сост.
3) Панисламизм – общественно-политическое течение и религиозно-политическая концепция, оформившаяся последней четверти XIX в. в работах Джемаль-ад-дина Аль-Афгани (1839-1897 гг.), Мухаммада Абдо (1849-1905 гг.) и др. Основным положением панисламизма стала идея объединения всех мусульман вне зависимости от национальной и социальной принадлежности. В политическом отношении речь шла об объединении всех исламских государств под властью одного религиозного руководителя — халифа. Панисламизим содержал некоторые просветительские идеи. В России в конце XIX- начале XX в. и особенно с 1905 стал основой идеологии джадидизма, татарского национально-либерального течения. – Сост.
Вассан-Гирей Джабагиев
Статья опубликована в газете «Санкт-Петербургские ведомости», 1905, № 181, 29 июля (11 августа). Подписана: Джабаги Васан-Гирей.
Джабагиев В.-Г. Ислам и проблемы мусульманского мира. Статьи и материалы 1905-1956 гг. – Назрань-Москва: Ингушский Мемориал», 2007 г. – 91 с.
Составители сборника: Берснак Газиков, Марьям Яндиева, Адам Мальсагов
Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать. 
Добавить комментарий