Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать.

В XV столетии Московское государство освободилось из-под татарского ига и вскоре начало свое распространение в направлении Азии и Каспийского моря.

В 1552 году Иоанн Грозный покорил Казань, а в 1554 году – Астрахань.  Дорога на Кавказ стояла открытой. Уже в последней четверти XV столетия  мы находим у устья Терека казаков, которые в приобретениях России в Азии и на Юге сыграли большую роль. Если они вначале лишь как беглецы, из страха перед наказанием за какое-либо преступление или по социально-политическим причинам покинули родину, ища спасения, то в конце концов они подчинились московскому государю. Москва оказывала им обыкновенно милость, приобретая без труда и больших затрат таким образом обширные земли. С другой стороны, Москва поддерживала от середины XV столетия дружественные отношения с тогда еще христианскими черкесскими князьями. Иоанн Грозный был сам женат на черкесской княжне Марии, и его «первый министр» Адашев был сыном Анфоко Адашея, бывшего посланника одного черкесского князя при московском дворе. Родственники царицы Марии, дочери кабардинского князя Темрюка (Кемиргоко), поселились в России и заняли под именем князей Бековичей-Черкасских одно из первых мест в рядах московских бояр.

Князь Кемиргоко обещал Иоанну Грозному свою помощь при устройстве небольшого порта в устье Терека на Каспийском море под названием Терки, служившего транзитным пунктом для русских товаров, идущих в Персию. Однако несколько лет спустя по желанию турок, имевших тогда большое влияние в Дагестане, это русское поселение было уничтожено.

В 1594 г., вследствие союза Москвы с персидским царем Абасом Великим, это поселение опять было отстроено, а в 1616 г. русские построили новый поселок на Тереке – городок Кызиль-Яр (Кизляр), превратив его в 1636 г. при помощи голландских инженеров в крепость. В это же время царские войска несколько раз пытались перейти Терек и утвердиться в Чечне и Дагестане. Эти попытки были, собственно, вызваны первым союзом Москвы с Кахетией (Грузией) в 1587 г. Эти дружественные отношения между обоими христианскими землями со временем сделались роковыми для свободы не только Северного Кавказа, но, прежде всего, для самой же Грузии и всего Закавказья.

Так как кахетинский князь обещался платить московскому царю некоторую дань за помощь, оказываемую ему Москвой против врага с юга, московский царь принял сейчас же титул Покровителя Иверской Земли и Грузинского Царя. Москва, таким образом, уже тогда смотрела на Грузию, как на своего вассала, и стремилась расширить свои владения в сторону Южного Кавказа.

В 1594 г. было снаряжено войско под предводительством Хворостинина. В 1604 г. войско под предводительством воеводы Бутурлина было послано в Дагестан. Оба войска были под Гази-Юртом на голову разбиты дагестанцами (второй раз – в 1605 г. под Тарко).

Грузия оплатила свой союз с Москвой многими жертвами. Когда персидский шах Абас Великий, действительный сузерен Грузии, узнал о русско-кахетинском союзе, он послал своих телохранителей в Загхем (главный город Кахетии), которые в присутствии представителей Москвы Татищева и Иванова убили князя Александра, его сына Георгия и некоторых советников князя (1605 г.).

В 1658 г. кахетинский князь Теймураз приехал в Москву просить русской помощи и объявил царю: «С тех пор, как моя земля отдалась под защиту Москвы, шах (Абас Великий) разорил мое государство, вырезал мою семью и приговорил княгиню Кетеван и ее двух сыновей к принесению в жертву вере». Напрасны были также и призывы о помощи в 1668 и 1687 гг. князей имеретинских – Арчила и его брата князя Георгия Картхалевского, направленные в Москву. Дружественная к России ориентация различных грузинских князей привела к внутренним неурядицам, трениям и даже войнам между приверженцами России, Турции и Персии.

Пётр Великий и Кавказ

 

Как мы уже подчеркнули, поражение русского войска в 1605 г. на продолжительное время задержало продвижение Москвы на юг. Наступившее тогда т.н. Смутного время (Лжедмитрий), а потом трудности, которые должны были преодолевать первые Романовы, и в конце длительная война со Швецией за обладание выходом на Балтийское море – не позволяли Москве продолжать начавшееся с покорения татарских ханств на Волге продвижение на Восток.

Только окончание Великой Северной войны и заключение Ништатского мира (1721) открыло России новые возможности.

Петр Великий уже с 1661 г. питал надежду выйти на старый «шелковый путь» – путь в Индию и Китай, который вел с одной стороны через Урал и Среднюю Азию, а с другой – через Закавказье и Малую Азию.

Первоначальный план царя проникнуть в центральную Азию не удался, т.к. русское войско в 1717 г. под начальством князя Бековича-Черкасского было в Хиве разбито, и Петр был принужден избрать другой путь, чтобы достигнуть цели: продвинуться как можно ближе к Константинополю и Индии («Кто там утвердится, будет владеть всем миром»). Нужно, следовательно, «поочередно нападать то на Персию, то на Турцию, чтобы выйти к персидскому заливу, возобновить, по возможности, старую торговлю через Сирию и достичь Индии, всемирного склада товаров».

Царь, помня свое поражение на Пруте в 1711 г., не решался снова завязать войну с Турцией. Зато Персию он считал ближайшей целью своих широко задуманных планов. Действительно, вожди нескольких восставших племен по эту сторону Южного Кавказа так докучали шаху Гуссейну, что тот должен был просить царя о помощи. Помощь была немедленно оказана. Официальным поводом для вмешательства в персидские дела был набег дагестанского князя Дауд-бека на города Кубу и Шемаху в 1719 г. и ограбление при этом нескольких русских купцов. Весной 1722 г. Петр Великий повел лично большую армию на Дагестан (более 160 000 человек с артиллерией, в том числе многочисленная казачья и калмыцкая конница). Пехота и артиллерия были переброшены из Астрахани на судах (247 судов) к устью Терека в гор. Терки, а конница шла маршем вдоль песчаного берега Каспия. По тому времени это был уже сам по себе поход очень рискованный. Главный город северного Дагестана Тарку, в 4 верстах от теперешнего Петровска (Махач-Кала), был занят без сопротивления. Шамхал (князь) Адиль-Гирей приветствовал царя, как своего гостя. При дальнейшем продвижении на юг в направлении Дербента уже были стычки с султаном Утемаши, Махмутом. Дербент сдался добровольно. Петр выразил свою радость словами: «Александр построил этот город, а Петр его взял», намекая на то, что город был построен якобы Александром Македонским. Это исторически неверно, но эти слова Петра были все же в несколько измененной форме: «Заложен героем, покорен великим» умещены в надписи при возвращении Петра в Петербург.

Незадолго перед вступлением русских в Дербент 23 августа 1722 г. город пережил землетрясение. Царь объяснил это зловещее предзнаменование в свою пользу: «Природа сама меня приветствует и приводит стены в сотрясение перед моим могуществом».

У царя действительно было основание радоваться: Дербент представлял собой истинные ворота на Восток. Но одновременно с занятием Дербента началась упорная борьба не только с Кавказом, но и с Персией, и Турцией. Борьба, длившаяся полных 200 лет беспрерывно. С вступлением в Дербент начались трудности, заставившие Петра приостановить победоносный поход: недостаток провианта и боеприпасов и постоянные нападения воинственных лезгинов. После того, как все лошади пали и армии грозил голод, царь покинул поспешно свой пост и вернулся в Россию. Таким образом, Петр Великий указал России путь на юг, ибо дорога на Баку, в Персию и Турцию тогда вела именно через Дербент, открывавший ее своим дефиле. Эта дорога проходила по узкому побережью, в стороне от внутреннего Дагестана с его горами и лесами, и ни падение Дербента, ни взятие Баку не отразилось сколько-нибудь на уменьшении силы и способности Чечни или Дагестана к сопротивлению, что и оправдалось при сопротивлении еще сильнейшему, чем Петр Великий, врагу – именно Надир-шаху.

Последователь Петра Великого – Надир-шах – и Кавказ

 

Петр Великий покинул Дагестан уже в ноябре 1722 г. после того, как его генерал Матюшкин занял Баку. Занятие это, однако, не было каким-либо выдающимся военным делом, т.к. несчастный шах почти в это же время вел с Россией переговоры и заключил договор, по которому Персия уступала царю: Дербент, Баку и провинции Гилян, Мазендеран и Астрабад, за что царь обещал свергнутого шаха Тахмаспа посадить на иранский престол.

Русское продвижение в северной Персии естественно встревожило Турцию, которая немедленно выступила и без труда заняла Грузию, Армению и Азербайджан. Турецкое противодействие вызвано было, главным образом, вмешательством России в Ширване и Грузии. Петр Великий как раз предложил грузинскому князю Вахтангу, бывшему тогда вассалом персидского шаха, поддержать русских в их действиях в Дагестане и Закавказье. Вахтанг, действительно, собрал значительное войско для этой цели, но не выступил. Царь был принужден поспешно покинуть Дагестан. Петр Великий предпочел тогда сговориться с Турцией о персидских владениях на Кавказе, поделив их между собой, причем, Россия сохраняла свои приобретения, тогда как к Турции отошли Грузия, Ширван, Тебриз и Урмия (1724 г.).

Положение Персии, однако, скоро улучшилось, благодаря победе Тахмаспа Кули-хана, позднейшего Надир-шаха, который как генерал молодого шаха Тахмаспа предводительствовал войсками. После заключения выгодного для Персии мира с Турцией (12.1. 1730 г.) Тахмасп Кули-хан потребовал от России очистить каспийские провинции. Царица Анна Иоанновна уступила и возвратила Персии сперва провинции Гилян, Мазандеран и Астрабад, а позднее, в 1735 г., также Баку и Дербент. Россия, таким образом, потеряла все свои владения как в Закавказье, так и в Дагестане. Между тем, Тахмасп Кули-хан возобновил войну против Турции. Война оказалась для него удачной, и уже в 1736 г. он смог короноваться в Тифлисе под именем Надир-шаха.

По договору с Турцией Надир-шах получил не только чисто персидские провинции, но также обратно и Грузию, и Ширван. Единственно тогдашний хан ширванский, Сурхай-хан, князь дагестанского племени казикумухов, отказался отдать персам эту провинцию. Военные действия, начавшиеся между тем (1734 г.), перекинулись в Дагестан и продолжались там до 1742 г.

Покоритель Индии и победитель Турции встретил в Дагестане сопротивление, которое подорвало его могущество, привело к внутренним беспорядкам в Персии и стоило жизни самому этому гордому шаху. Он был разбит на голову у селения Чох в Аварии и принужден ограничиться только властью на равнинах. Под Чохом дрались не только лезгинские мужчины, но и женщины, и с того времени повелась в Персии поговорка: «В Дагестане воюют даже камни!» и еще: «Когда шах сходит с ума, он идёт войной на Дагестан!» После смерти Надир-шаха (1747 г.) Дагестан опять стал независимым и свободным от чужого владычества.

Поражения, понесенные наследниками Петра Великого, принудили их искать компенсаций в западной части Кавказа, а именно в Черкесии. В этой части Россия владела с 1700 г. гаванью Азов, а граница между Россией и прикубанскими черкесами тянулась южнее. Во время последовавшей потом войны между Турцией и Россией в 1711 г. граница эта была перейдена армией генерала Апраксина. В 1736 г. вспыхнула новая русско-турецкая война, и русские со своим союзником калмыцким ханом Дондук-Омбо напали на кубанские земли под предлогом, что черкесы находятся в союзе с Высокой Портой. Так как война кончилась поражением России, она потеряла Азов и одновременно должна была признать независимость Черкесии (Белградский договор 1739 г.). С этого времени Кавказ пользовался относительно долгим миром, т.к. русские притязания на Кавказе возобновились лишь через 30 лет, уже при Екатерине II, и привели на этот раз к затяжной и чреватой последствиями для Кавказа борьбе, известной в истории под названием «Кавказская война».

Екатерина Великая, Гераклий Грузинский и шейх Мансур

Вследствие политической близорукости одного кабардинского князя, в 1763 году русские основали крепость Моздок (по-кабардински Моздок – густой лес) как раз на тогдашней границе между Кабардой и Чечней.

После войны 1768-1774 гг. по Кучук-Кайнарджийскому миру Высокая Порта уступила России свои, в действительности даже не существующие, права на владение обоими княжествами Кабарды. Само собою разумеется, что кабардинцы этого соглашения не признали и соответственно этому приняли живое участие в борьбе против войск царя.

После новой турецкой войны (1783 г.) Россия завладела Крымом и этим самым вплотную придвинулась к Западному Кавказу, но поскольку этим выигрывалась и возможность свободного плавания по Черному морю, Екатерина II могла приступить к расширению своего владычества в Азии. Для этого императрице надо было обеспечить себе поддержку Грузии, и она 24 июля 1783 г. заключила с князем Гераклием II договор, первая статья которого определяла: «Гераклю на будущее время не называться более персидским вассалом – Вали Грузии, он принимает как христианин и союзник России титул царя Грузии». Следующие статьи переносили на Россию ведение внешней политики Грузии, управление грузинской Церковью и право назначения командующего грузинскими войсками, а также возведение на трон будущих грузинских царей. Россия, со своей стороны, обязывалась защитить Грузию от её врагов и со временем присоединить принадлежавшие искони к Грузии земли, находящиеся еще во владении Турции, Персии и Лезгии, как Заатабаго, Рани, Мовакани, Ахалцихе, Джавашхети, Ливана, Атхара, Нуха, Шеки, Ширван и другие места и считать их как интегральные части Грузии. Таким образом, в 1783 г. Россия стала твердой ногой как в Северном, так и Южном Кавказе, а с занятием Кабарды проникла в самую середину Северного Кавказа, благодаря чему Россия могла установить прямое сообщение с Грузией по Военно-Грузинской дороге и Дарьяльскому ущелью. Одновременно царицей была предпринята колонизация северокавказской равнины к северу от Терека и устройства ряда крепостей вдоль Терека. В 1784 г.  был основан Владикавказ, обеспечивающий сообщение между Грузией и Россией.

Проникновение царских войск в середину и юг Кавказа, конечно, не могло быть безразлично ни народам Северного Кавказа, ни Турции, ни Персии. Прежде всего, они наткнулись на сопротивление чеченцев и лезгин, интересы которых русские поселения на левом берегу Терека затрагивали непосредственно. Они объединились под руководством молодого магометанского ученого шейха Мансура (1784 г.), первого и самого выдающегося вождя народов Северного Кавказа, сумевшего объединить и поднять все эти народы от Каспия до Черного моря. Этот же гениальный вождь основал «мюридизм», сыгравший такую важную роль позднее во всё время кавказских войн. Шейх Мансур сделался духовным предтечей и собственно учителем последующих вождей и так называемых имамов, насытивших славой своего оружия первую и часть второй половины XIX столетия. Шейх Мансур нашел в Турции союзника в борьбе против Екатерины II, и Турция в 1787 г. объявила России войну, продолжавшуюся до 1791 г. Война закончилась завоеванием Россией Анапы и пленением там шейха Мансура.

Уже в следующем году началось поселение казаков по северному берегу Кубани. Чтобы очистить место для поселенцев, знаменитый русский генерал Суворов предпринял истребление и изгнание ногайцев и черкесов с правого берега реки Кубани. Так обстояли дела, когда персы по укреплении новой династии Каджаров в лице Ага-Махамеда опять показались на сцене.

Новый шах вторгся в Закавказье и Грузию, чтобы принудить Гераклия, давнего персидского вали, к признанию персидского владычества и разрыву отношений с русским царем (1795 г.). Грузинский царь обратился с просьбой о помощи к царице, но помощь запоздала, и Тифлис после взятия был разрушен, а около 30 000 людей было уведено в Персию в рабство. Русская армия выступила в поход вдоль берега Каспийского моря в Грузию только в 1796 г., но смерть Екатерины II прервала и этот поход.

Присоединение Грузии и Закавказья

Между тем Грузия впала в анархию, многочисленные члены царствующего дома, а также дворянство оказались в постоянной междоусобной войне. Гераклий II умер в 1798 г. Его наследник Георгий XII, слабовольный князь, не мог овладеть положением, и 23 ноября 1799 г. был заключен с Россией договор, который определял, что русский император присоединяет к своему титулу титул Грузинского царя, а старший сын правящего тогда грузинского царя именуется регентом, население Грузии на 12 лет освобождается от податей и налогов, чтобы оно после многих разорительных войн могло восстановить свое положение. Сам же регент и его сыновья получают от России ежегодную субсидию в 20 000 туманов (около 820 000 франков). В Грузии содержится русский корпус силою в 6 000 человек пехоты, а для охраны и защиты границ формируются другие войска, смотря по потребности. Монеты, отбиваемые в Тифлисе, будут носить на одной стороне русский герб, а на другой герб Грузии.

Георгий XII умер в Тифлисе 28 декабря 1800 г., и его сын Давид сделался действительным регентом и «администратором». Лояльное исполнение договора, однако, не было продолжительным, так как Павел I 28-го января 1801 г. провозгласил манифестом о присоединении Грузии к Российской Империи. Были приняты меры, чтобы имеющие влияние и народ сами бы просили об этом. Войскам было приказано занять Грузию. Павел I умер 11-го марта 1801 года, а 15-го сентября того же года император Александр I окончательно присоединил Грузию как нераздельную часть Империи.

Первые русские правители Грузии оказались не на высоте призвания среди царившего в стране возбуждения, и в 1802 г. командующим в Грузии был назначен князь Цицианов. Этот необыкновенный человек начал свою деятельность с того, что выслал из Грузии членов царской семьи (грузинской). Восстановил послушание властям и учреждениям, подготовил присоединение Имеретии и Мингрелии и вел успешную войну с Персией. Цицианов после четырех лет своего администрирования присоединил к Российской империи азербайджанские ханства Ганджа, Ширвань и Баку, но во время торжественной передачи ему ключей г. Баку был убит людьми хана этого города Гуссейн Али-хана.

Цицианов был собственно творцом Военно-Грузинской дороги, соединяющей Северный Кавказ с Закавказьем. Ханства Карабах и Шеки в 1805 г. добровольно поддались под владычество России. Одновременно генерал Глазенап вторгся в восточный Дагестан с севера и занял Дербент. Попытка царя в 1808 г. занять Эривань не удалась и привела к войне с Персией.

Утверждение русских в Тифлисе и Закавказье было вызовом не только Персии, но и Турции, которые вместе и объявили России войну. Так как эта война в её начале совпала со временем заключения Наполеоном союза с Россией, Англия поддержала наследника персидского престола Аббаса-Мирзу деньгами и инструкторами. Одновременно она поддерживала претендента на грузинский трон князя Александра Багратида, бежавшего на Северный Кавказ, чтобы найти поддержку у лезгинов. Год 1812 и поход Наполеона на Москву изменил английскую политику.

Предоставленные самим себе персы проиграли войну и в 1813 году были принуждены заключить мир (Гюлистанский договор). В это же время русский черноморский флот успешными действиями у черкесских берегов выгнал турок из Анапы и Суджак-Кале. По Бухарестскому договору 1812 г. и договору в Гюлистане Турция и Персия должны были признать русские территориальные приобретения. Этим постоянное владение России, которая перед тем заключила жалкие соглашения с полувассальными туземными династиями, в Закавказье было утверждено.

Пока шло покорение Закавказья, русские мало беспокоили Северный Кавказ. Деятельность их там ограничивалась единственно подавлением местных восстаний, главным образом кабардинцев (1804, 1805, 1810, 1814 гг.), а также обеспечением связи по Военно-Грузинской дороге с Закавказьем и укреплением перед этим еще занятых линий.

Однако нападения горских племен, особенно черкесов на западе, а чеченцев и лезгин на востоке на русскую линию, образовавшуюся постройкой казацких поселений и крепостей, никогда не прекращались. Русские тоже часто предпринимали набеги на землю этих горцев, так что борьба в сущности приняла характер междоусобицы.

Генерал Ермолов на Кавказе

По окончании Наполеоновских войн и после Венского конгресса, а также умиротворения Грузии и Азербайджана русское правительство решило умиротворить Северный Кавказ самым решительным образом и в кратчайший срок. Это было поручено участнику Наполеоновских войн генералу Ермолову, и в январе 1816 г. он был назначен главнокомандующим Кавказской армией и гражданским администратором. Он оставался на этом посту «Проконсула», как он сам любил говорить, до 1827 г. За это время он показал себя не только способным главнокомандующим, но еще больше как беспощадный человек. Он говорил, что доброта в глазах «азиятов» – ничто иное, как слабость, и поэтому поступал со всей строгостью. Ермолов смотрел на весь Кавказ, как на русскую провинцию, а на боровшиеся северокавказские народы, как на мятежников, а не как на ведущего войну противника. Такое понимание было ложно и даже беспечно. Впрочем, он сам себе противоречил, когда доносил государю: «Гордые и воинственные дагестанцы и чеченцы, никогда не бывшие перед этим покоренными, лежат у подножия трона Вашего Величества». Действительно, никогда ни Дагестан, ни Чечня не были никем чужим порабощены, и была то неправда, что Ермолову удалось их покорить. Позднейшие события показали, что именно лезгины и чеченцы оказали крайнее сопротивление и как раз в последние годы его службы на Кавказе, что даже было поводом к его отозванию с поста. Геройский дух горцев оказался сильнее, чем солдатский штык и жестокости генерала Ермолова. За жестокости горцы Кавказа называли генерала Ермолова «Генерал Ярмул – московский сатана».

В это же время Ермолов закладывал новую казацкую линию на местах, из которых он выгнал туземцев и оттеснил их в горы. Ермоловым была построена целая линия крепостей: Грозная (теперь город Грозный, нефтяной район) в Чечне, Внезапная, Бурная (теперь Махач-Кала или Петровск) и т.д.

Предпринимаемые Ермоловым от времени до времени экспедиции в Дагестан, Чечню и Черкесию приносили разорение по всей его дороге, возбуждали ненависть против русских и жажду мести и, повторяясь в различных направлениях почти каждый год, только лишь усиливали сопротивление горцев.

Больше всего доставляли ему хлопот кабардинцы и черкесы и в особенности чеченцы под предводительством своего героя, носившего гордое имя Мейра Бейбулат (Храбрый Бейбулат), беспокоившего русских полных десять лет (1818-1828 г.) Положение русских сделалось особенно затруднительным в 1826 г., когда восстала Кабарда.

Религиозные круги Дагестана и Чечни начали проповедовать священную войну против ненавистных «неверных» и восстановили орден «мюридов» по образцу религиозного содружества времени шейха Мансура. Когда Россия ввязалась в войну с Персией, мюридизм распространился в восточной части Северного Кавказа, а «Всемогущий Проконсул» был смещен и заменен Паскевичем.

Первые имамы: Гази-Мулла, Гамзат-бек

Мюридизм берет своё начало в учении Шейха Мансура – «Тарикат», что значит «путь», путь к спасению. От кого надо спасаться? Конечно, от «неверных», которые как раз победили, которые покорили горские племена, разрушили их аулы, угнали их стада и отобрали их плодородные земли. Почему это все случилось? Горские племена не шли вместе. Сжалится ли Аллах над слабыми и пошлет ли им своих избранников, чтобы защитить от гяуров свой верный народ? Это настроение было усилено негодной политикой и жестокостями Ермолова, который и сам до некоторой степени был застигнут врасплох быстрым распространением нового религиозного движения среди лезгинов и чеченцев. Ввиду того, что центр движения находился в Аварии, Ермолов приказал аварскому князю Аслан-хану задушить в зародыше пропаганду магометанских ученых и духовенства. Аслан-хан, однако, не был в состоянии бороться против религиозной проповеди, тем более, что учение Тарикат было и патриотическим, говорило о любви к свободе и ненависти против гяуров. Уже деятельность чеченского вождя Мейра Бейбулата с 1825 г. идеологически руководилась муллой Мухамедом из Майртупа, и с поражением Мейра Бейбулата проповедь Священной войны не прекратилась. Еще большее число приверженцев нашел Тарикат в Дагестане, где Ислам укоренился сильнее. Здесь проповедовал своим многочисленным ученикам знаменитый слепой аскет, мулла Мухамед из аула Яраги. Он требовал от своих слушателей сбросить во имя религии ярмо неверных, соблюдать совершенное равенство между верными, вести Священную войну против врагов, отказавшись от личных интересов, и беззаветно подчиняться воле имама – посредника между Богом и верными. Чтобы начать действовать, оставалось одно: выбрать главу – Имама. Выбор диктатора, однако, был отложен до достаточного усиления мюридизма и благоприятного момента. Этим моментом оказалась война между Россией и Персией и Турцией (1826-1829 гг.).

Мулла Мухамед собрал в ауле Яраги своих самых значительных учеников, среди которых были также три будущих имама: Гази-Мулла, Гамзат-бек и Шамиль, и назвал имамом своего любимейшего ученика Гази Мухамеда (Гази-Мулла), необыкновенно энергичного, храброго и красноречивого человека.

Он был, как и шейх Мансур, молодым мечтателем, веровавшим в своё божеское посланничество. Он считал себя зачарованным от пуль и сабель неверных и показывал невероятные чудеса храбрости. Его единственным недостатком как военного вождя была его отважность, которая его и погубила.

Его вдохновенность и геройство обеспечивали ему безграничное влияние на людей. В конце 1829 г. он объявил Газават, и в короткое время его могущество было признано в большей части Дагестана. Только Авария, одно из значительных в политическом отношении княжеств Дагестана, оказывало сопротивление. Ханство управлялось тогда ханшей Паху-бекэ. Штурм Хунзаха, главного местопребывания аварского хана, был отбит под личным руководством храброй ханши. Более счастливым в конце своей деятельности был имам против русских. Он мог уже в 1830 году собрать до 15 000 воинов, осадил крепости Бурная, Внезапная и Дербент, взял Тарку, Кизляр и после многих побед прошел через Чечню и Военно-Грузинскую дорогу у Владикавказа на запад.

Вследствие этих сверхчеловеческих напряжений силы его войска полностью истощились. Во время его похода против Владикавказа (весной 1832 г.) русские напали на Дагестан. Весь край был опустошен и разорен. Гази-Мулла принужден был поспешить на восток и дать русским сражение у родного аула Гимры с ограниченными силами. Он был убит, защищая башню. Среди защитников этого скалистого гнезда был также и Шамиль. Гази-Мулла и 12 его приверженцев поклялись сражаться до последней капли крови. Только двум удалось уйти, в том числе и тяжело раненному Шамилю. Гази-Мулла был найден мертвым, в коленопреклоненной позиции молящегося, с правой рукой, вытянутой к небу, а левой, охватывающей его длинную бороду. Лицо его выражало спокойствие святого в момент высшего религиозного блаженства верующего. Эта сцена сделалась боевым кличем и призывом к дальнейшей борьбе с «неверными». И действительно, мертвый Гази-Мулла сделался для врага более опасным, чем был при жизни.

Его наследник Гамзат-бек, очень способный организатор и беспощадный фанатик, направил всё своё внимание на консолидацию своего могущества в Дагестане и Чечне, на подготовку мюридизма, прежде чем выступить открыто, но в 1834 г. пал жертвой мести. В покушении на его жизнь участвовал, между прочим, знаменитый (потом) Хаджи-Мурат, храбрейший джигит.

Обширная и осторожная организационная деятельность этого второго имама приготовила лезгинов и чеченцев для последовавшей потом под предводительством Шамиля борьбы очень хорошо. Последний и самый знаменитый имам Шамиль руководствовался принципами Гамзат-бека и достиг прекрасных результатов.

Шамиль – Имам Чечни и Дагестана (1834-1959)

После смерти Гамзат-бека Шамиля выбрали имамом. Это был третий и последний имам. Он отличался выдающимися качествами духа и характера, показал себя прекрасным организатором и выдающимся военачальником, придавшим кавказским войнам необыкновенный блеск.

Целые 24 года он оказывал сопротивление России, считавшейся в то время самой сильной державой в Европе. Первые годы своего имамства Шамиль посвятил административному управлению и организации военной силы. Русские, однако, не допустили до того, чтобы он закончил свою работу, и перешли в наступление значительными силами. Они заняли Аварию и другие важные стратегические пункты в Дагестане, усилили свои войска на Кавказе. Шамиль построил крепости на реке Койсу и делал частые набеги на русские селения на равнинах.

В 1839 г. царские войска двинулись тремя колоннами против Дагестана и Чечни. После четырехмесячной борьбы они осадили и взяли в сентябре самую главную крепость Шамиля Ахульго. Потеря этой крепости, после семидневной битвы за каждую саклю, в которой принимали участие даже лезгинские женщины, закончила первую часть военной деятельности нового имама.

Казалось некоторое время, что после падения Ахульго ослабленный и разоренный войной Дагестан был готов как будто бы примириться с русским владычеством. Россия сумела обещаниями, денежными наградами, раздачей должностей и орденов склонить на свою сторону симпатии части дворянства. Крепко веря, что Дагестан уже побежден и окончательно замирен, что имам, принужденный искать убежище в Чечне, потерял весь свой авторитет, русские начали беспечно вводить свою систему управления. Особенно отличался своими притеснениями, вымогательствами и другими неблаговидными поступками в Чечне генерал Пулло. Даже жители равнинной части, бывшей уже долгое время в руках русской администрации, были доведены до отчаяния: они покинули свои места на Тереке и осенью 1830 года ушли в горы, усиливая этим значительно ряды мюридов и приверженцев имама Большой Чечни.

Весной 1840 г. чеченский народ решил возобновить войну против России и выбрал своим вождем Шамиля. Теперь уже вспыхнула война с новой, небывалой дотоле силой и продолжалась без перерыва до августа 1859 года.

Шамиль перенес свое главное местопребывания в аул Дарго и через два года сделался опять господином положения не только в Чечне, но и Дагестане. Не медля, он сосредоточил свою деятельность на организации этих земель. К этому времени относятся его самые главные административные мероприятия. В 1843 г. он подчиняет себе Аварию и все земли по Койсу с десятью русскими фортами, так что в Дагестане им остаётся только две крепости – Низовье и Темир-Хан-Шура. Положение русских войск сделалось до того отчаянным, что они принуждены были увеличить свою армию на сорок тысяч человек. Одновременно они сменили и главнокомандующего. На этот раз был назначен князь Воронцов, получивший из Петербурга приказ вторгнуться с достаточно большими силами в сердце Чечни и взять Дарго.

В июне 1845 г. Воронцов предпринял с сильным корпусом марш на Дарго. Одновременно были приняты меры, отрезывающие пути отхода для Шамиля действием русских войск в соседних направлениях, в числе, доходящем до 150 000 человек, что представляло силу числом в половину всего населения тогдашней Чечни. Воронцов занял покинутое и сожженное Шамилем Дарго, но был принужден из-за недостатка провианта и постоянных нападений чеченцев отойти к русским путям сообщения. При этом он понес значительные потери, и только неожиданное прибытие генерала Фрейтага во главе новых сил спасло его и принца Александра Гессенского, участвовавшего в экспедиции в качестве гостя Воронцова, от катастрофы. За несколько дней отступления перед чеченцами Воронцов потерял: 3-х генералов, 195 офицеров и 3433 солдат.

В следующем 1846 году Шамиль пытался безуспешно проникнуть в Кабарду, чтобы поднять её, но ему удалось только завязать отношения с кубанскими черкесами, послав туда своих представителей, и значительно усилить этим сопротивление Западного Кавказа. Война продолжалась, но движение пошло на убыль.

С 1846 года Шамиль не одержал ни одной значительной победы. Также и Крымская война 1853-1856 гг. странным образом не была Шамилем удовлетворительно использована, и Россия смогла после этой войны увеличить свои силы на Кавказе до 300 000 человек. Уже в 1859 г., после пленения Шамиля в Гунибе, война закончилась. На Западном Кавказе она продолжалась до 1864 года.

Северный Кавказ после революции 1917 г.

Короткий обзор борьбы Северного Кавказа за свою самостоятельность показывает, что систематическое продвижение царской России в направлении Каспийского и Черного мокрей тянулось столетиями, от середины XVI столетия до второй половины XIX, что для достижения этой цели громаднейшее государство, слывшее при Николае I за жандарма Европы, не останавливалось ни перед какими жертвами, чтобы совершить то, что еще ни одному покорителю мира не удавалось, что русский колосс в неравной борьбе против незначительного противника прибег не только к оружию, но пользовался часто и нечестными средствами, как нарушение обещаний и нечеловеческая жестокость, чтобы побороть горсть нерегулярных бойцов, что в этой борьбе северокавказцы были русским правительством нещадно истреблены и около половины остального населения принуждено было выселиться, покинув родину, что плодородные земли были отчуждены в пользу казаков и русских поселенцев, а оставшиеся северокавказцы оттеснены с равнин в горы, что в этой отчаянной борьбе северокавказцы не получили никакой помощи ни от европейских, ни от азиатских народов, и всё же северокавказцы предпочли лучше смерть, чем добровольную отдачу земли, в которой покоятся останки их предков, вековому врагу. Поэтому нельзя было и ожидать, что эти народы когда-либо охотно поддадутся русскому господству. Северный Кавказ был побежден, но никогда не был окончательно замирен. Там все время происходило брожение в горах, даже и после официального окончания войны. Патриоты хватались при первой же возможности за оружие и растрачивали таким образом свои последние силы. За многочисленными местными беспорядками последовало, например, во время русско-турецкой войны 1877-78 гг. большое восстание, разгоревшееся сначала в Чечне и перебросившееся потом в Дагестан. Движение это, однако, через несколько месяцев было подавлено.

Русское правительство и в последующее время не доверяло наступившему спокойствию и управляло этой страной не при помощи гражданской администрации, а военного управления, поддерживая там военное положение.

Когда в марте 1917 года вспыхнула русская революция, северокавказцы созвали на 1-ое мая представителей народов и 9-го мая объявили их земли как автономную область, входящую в будущую русскую федерацию.

Собрание избрало единый правительственный орган: комитет из 17 членов (Центральный Комитет Союза Северокавказских Народов). В силу захвата центральной власти в России вождями большевистской партии, иностранных оккупаций и интервенций Первой мировой войны, а также роста и угрозы реставрационной имперской политики генерала Деникина, Центральный Комитет Союза Северокавказских Народов преобразовался во временное правительство и продекларировал свою государственную независимость 11-го мая 1918 г., около двух недель перед провозглашением такой же самостоятельности южнокавказскими государствами: Грузией, Азербайджаном и Арменией. Новое самостоятельное государство проектировалось по образцу швейцарских кантонов, т.е. как федерация горских кантонов, и было официально признано Турцией 8 июня 1918 г. заключением дружественного договора. Северокавказская Республика, желая установить более тесные политические и хозяйственные отношения с южными кавказскими республиками, предложила им образование общей кавказской федерации, но последовавшие внутренние и внешнеполитические события помешали осуществлению этой цели. Провозглашение самостоятельности Северного Кавказа вызвало резкое сопротивление казачества, с одной стороны, и так называемой Добровольческой армии, с другой стороны. Борьба с этими двумя противниками, выступавшими как представители единой и неделимой России, продолжалась целый год. В этой борьбе с лета 1918 года приняли участие немцы, прибывшие на Кавказ, и турки, выступившие как защитники самостоятельности Кавказа, причём, они, конечно, преследовали свои военные цели. Распадение сначала турецкого фронта в Сирии, а потом и немецкого – в Европе, принудило оба эти государства уйти с Кавказа, и на их место появились англичане, которые тоже не остались долго и покинули Кавказ весной 1919 г., чтобы не мешать генералу Деникину в работе по восстановлению бывшей Российской Империи. Англичане думали, оставляя Кавказ, что этим создадут более широкий базис генералу Деникину для борьбы с большевизмом, но вместо этого Добровольческая армия принуждена была втянуться в борьбу со стремлениями северокавказцев против имперской зависимости и таким образом вести войну на два фронта. Генерал Деникин проиграл борьбу сначала на севере, против большевиков, а потом и на юге. В 1920 г. после потери Крыма белые эмигрировали в Турцию, и красные дивизии наводнили Крым и Северный Кавказ и продвинулись дальше на юг, занимая Армению и Азербайджан. В 1921 г. красные заняли Грузию. Таким образом, Кавказ опять потерял свободу, очутившись на этот раз в руках большевиков.

Вторая мировая война опять пробудила надежды кавказских народов на самостоятельность. Эти надежды, однако, не имели ничего общего с немецким национал-социализмом. Кавказцы видели в немецком оружии единственно лишь средство освобождения. Поэтому-то значительное количество северокавказцев уклонялось от службы в Красной армии, уходя и укрываясь в горах, а потом вступая в ряды борющихся против красных.

Это было причиной гнева красной Москвы, который вскоре же после капитуляции Германии в 1945 г. вылился в преследовании северокавказских народов и выселении более 1000000 (в том числе женщины и дети) за Урал и в Среднюю Азию.

Большевики таким образом мстили всем народам Советского Союза, бывшим против их режима. Общая цель этих преследований и выселений настроенных враждебно к большевистскому режиму народов – это наказать противников режима, распылить по всей стране, удалить из пограничных районов и ассимилировать всех в одну послушную массу.

Остается в высшей степени непонятным, как это может быть возможным, что Советский Союз, будучи сам членом Объединенных Наций, постоянно свидетельствующих о правах народов, позволяет себе на глазах всех западных государств все эти насилия и вопиющие жестокости по отношению к беззащитным народам, и это ниоткуда не вызывает никаких протестов.

От редакции «Свободного Кавказа»

Публикуемая статья знакомит читателя с конспективным очерком истории народов Кавказа и в частности с трагической историей народов Северного Кавказа.

Но, несмотря на трагедию истории наших народов за последние четыре столетия, жуткие и кровавые страницы которой выросли на путях имперской борьбы, роста, развития и соревнования четырёх могущественнейших империй прошлого – России, Персии, Турции и отчасти и Англии, народы Северного Кавказа проявили такой необычайный героизм и жертвенность в борьбе за свою независимость, за свою национальную сущность и культуру, кокковой не проявил ни один народ мира.

История есть прошлое, и народы Северного Кавказа вправе гордиться ею и должны знать её. Отжили и империи. Народы всего мира перестраивают как свою жизнь, так и содружества, сожительства и сотрудничества на новых демократических началах – свободы, равенства и братства.

Народы мира перестраиваются в новые крупные объединения свободных и равноправных народов. Объединение народов в крупнейших государствах происходит на основе культурных и экономических интересов и теми условиями, которые гарантируют народу благоприятную почву для его культурного и хозяйственного развития и участия в общечеловеческом прогрессе.

Будущая жизнь человека, общества, нации-народа и государства строится не столько на воспоминаниях прошлой истории, но главным образом на трезвом учёте реального состояния и жизненного существования народа. И в учёте тех международных условий и сил, которые определяют основы новой жизни народов мира.

Нам, эмигрантам народов Кавказа и в частности Северного Кавказа, надо быть очень осмотрительными и принять все меры к тому, чтобы действительно освободить наши народы от большевистского рабства, а не толкать их на путь окончательного истребления.

---

* Все статьи публикуются с сохранением стиля, речевых оборотов и т.д. В.-Г.Джабагиева. (Сост.)

Вассан-Гирей Джабагиев

Статья опубликована в журнале «Свободный Кавказ», Мюнхен, 1951, № 1, октябрь. С. 19-25. Подписана: Вассан-Гирей Джабаги.

Джабагиев В.-Г.И. Свободный Кавказ. Статьи и выступления. (1951-1956 гг.). – Назрань-Москва: Ингушский «Мемориал», 2007 г. – 96 с.

Составители сборника: Берснак Джабраилович Газиков, Марьям Джемалдиновна Яндиева

www.ghalghay.com