Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать.

В нашей журналисткой практике нередко встречаются исторические персоналии, настолько интересные и необычные по своей сути, что они способны не только надолго захватить воображение, но и поселить в душе желание снова вернуться к творческому осмыслению их судеб. Одной из таких персоналий стала для меня незаурядная личность Заурбека Ховдиевича Ахушкова. В свое время перипетии яркой судьбы этого человека вдохновили Николая Брешко-Брешковского, которого называли русским Александром Дюма и Жоржем Сименоном, на написание немалого количества страниц увлекательной остросюжетной прозы. Однако, по досадному стечению обстоятельств, мы практически ничего не знали о нашем земляке, оказавшемся в самой гуще многих событий, характеризующих давно ушедшую эпоху, пока это имя во всем его феерическом блеске не вернул нам известный исследователь и краевед Берснако Газиков.

В ПРОШЛОМ году мы публиковали отрывки из книги Н.Н. Брешко-Брешковского «Албанская сирена», обнаруженной Берснако Газиковым в одном из архивов нашей страны. В этой книге, опубликованной в Белграде в далеком 1927 году, повествуется о том, как Заурбек Ахушков в 1925 году помог прийти к власти второму президенту Албании Ахмеду-бею Мухтару Зоголли (Ахмету Зогу), ставшему затем одним из колоритнейших европейских монархов прошлого века. В 1928 году Ахмет Зогу провозгласил себя первым королем Албании и правил страной до 1939 года.

В своем романе «Дикая дивизия», восемь частей которого увидели свет в рижском издательстве «Мир» в 20-х годах прошлого столетия, Н.Н. Брешко-Брешковский писал: «…И уже совсем необыкновенная биография Заур-Бек Охушева (Ахушкова — авт). Как и Тугарин, питомец Елизаветградского училища, он вышел эстандарт-юнкером в Ахтырский гусарский полк и через месяц, оскорбленный полковником Андреевым, на оскорбление ответил пощечиной. Ему грозила смертная казнь. Бежал в Турцию и, как мусульманин, был принят в личный конвой султана Абдул-Гамида. Потом, с производством в майоры — он уже начальник жандармерии в Смирне. Но под турецким мундиром билось сердце, любящее Россию. Вспыхивало желание вернуться и, будь что будет, отдаться русским войскам. А когда вспыхнула война, Заур-Бек в ужас пришел от одной мысли, что под давлением немцев, он вынужден будет сражаться против тех, кого никогда, ни на один миг не переставал любить. И вот, спустя двадцать лет, новый побег, но тогда из России он бежал юношею, а теперь из Турции бежал усатый, поживший, с внешностью янычара, опытом умудренный мужчина. Высочайше помилованный, Заур-Бек принят был всадником в Чеченский полк, получил три солдатских креста, произведен был в прапорщики, затем в корнеты…»

Подтверждает последнее архивный документ, обнаруженный Берснако Газиковым:

«Командир Чеченского конного полка

Начальнику Кавказской Туземной конной дивизии

8 октября 1916 г. № 2785

Рапорт (more…)

Берснако Газиков

Местность Ачалуки находится в Ингушетии на Сунженском хребте. Она включает в себя не только три населенных пункта Верхние, Средние, Нижние Ачалуки и одноименную речку, но и близлежащие горы и балки.

Район этот схематически может быть очерчен следующим образом: Албас-бер — Темырха-боарз — Ачалкхи (устье реки) — Бабало — Д1аьха дукъ — Герга-боарз — Дозу-боарз — Газми-чурт — Тупп-илла-т1е. Речка Ках-хи (Къахь-хий — «Горькая река»), текущая с юго-востока и собственно Ачалкхи, текущая с юго-запада, а также различные ручьи, впадающие в них, образуют реку Ачалук, текущую в северном направлении, перерезая Сунженский хребет и образуя пой­му реки в Алханчуртской долине. Здесь, у устья реки и у северных отрогов упо­мянутого хребта имеется масса городищ и курганов, некоторые из которых были исследованы в 1913 году археологом Ф. Панкратовым. Он отмечал, что «по Алханчуртской долине проходил важный торговый караванный путь из гречес­ких колоний, Крыма и Турции в Персию и далее по берегу Каспийского моря в Грузию и единоверные ей царства… Это одна из тех исторических торных дорог хорошо известная и древнейшим обитателям страны, по которой, начиная с X11 в., как помнит история, двигались бесчисленные полчища азиатских кочевни­ков, монголов и татар… На всем протяжении Алхан-Чуртовской долины там и сям по равнине, в балках, ущельях и оврагах в большом количестве разбросаны безмолвные памятники пребывания неизвестных нам народов, которые когда-либо здесь жили и проходили».(1) (more…)

Берснако Газиков

Алагирское ущелье, по мнению многих исследователей, считается центром формирования осетинского (иронского) народа. Процесс этого формирования закончился с походом Тимура на Центральный Кавказ в конце XIV века, когда ираноязычное племя вторглось через «АргIи наар» в Алагирское ущелье и истребило живших там местных жителей — алан. Есть точка зрения, что иранцы появились здесь значительно раньше — во времена монгольских походов XIII века. «Во всяком случае, — считает Б. А. Калоев, — после монгольского наше­ствия иронцев оказалось намного больше, чем дигорцев».(1)

Не отвергая эту точку зрения и утверждение В.Х. Тменова, что «здесь в го­рах и происходит в XIII-XIV вв. окончательное оформление этнического типа и основных черт культуры и быта осетин»(2), мы все же склонны считать, что именно поход Тимура в 1395 году привел к формированию осетинского народа. Об этом свидетельствуют и генеалогические предания осетин. Так, по данным Б. А. Калоева, «появление многих родов в Центральной и Южной Осетии датируется не ранее, чем XV-XVI вв.»(3)

В осетинском фольклоре в дигорских вариантах имеются легенды о борьбе народа с полчищами Тимура, у иронов таких легенд нет, хотя всем известно, что Тимур был на территории Осетии и принес страшные разрушения, что не должно было остаться вне поля зрения и не зафиксироваться в памяти народа, который здесь жил, как, например, у дигорцев. (more…)

Берснако Газиков

Как известно, военные действия Тимур осуществлял в этом походе в на­правлении с запада на восток. После покорения черкесов, Тимур направляется к горе Эльбурз. Принято считать, что под этим названием скрываются горы Кавказа. Не отрицая этого, мы полагаем, что военные действия, происходив­шие между походами Тимура на черкесов и против области Симсим (Зумси, Чечня), происходили на территории Ингушетии, т.е. под областью Эльбурз в данном конкретном случае подразумевается территория проживания ингушей, которая включала в тот период следующие области: Йоалхоте, Къаскам, Ачалкхе, Гарма-аре. Газалте, Наьсаре, Онгуште, Товзан-юххе, Яндаре, Фак-йисте (долина р. Фиагдон) и др.

Именно на этой территории находились многочисленные городища (инг. «бур-боарз») — система ингушских наблюдательных и сторожевых пунктов, располо­женных на естественных и искусственно возведенных высотах: Гага-боарз, Ныгваре-боарз, Тогуз-боарз, Шин-боарз, Темырха-боарз, Дозу-боарз и др.

О присутствии Тимура в Ингушетии свидетельствуют и рвы, называемые в народе «Темыр ор» («Ров Тимура») в районе сс. Кантышево, Брут, Заманкул, Карабулак и т.д.

Местами стоянок войска Тимура на этой территории могли быть:

1 .Татар-туп (у Йоалхоте);

2. район кургана Амбис (Арада) на правом берегу Терека (юго-восточнее г. Беслан), где недалеко расположены два кургана «Топан» и «курган Османа»;

3. Туп-илла-те («место стоянки войска») — к северу от с. Плиево, недале­ко от мавзолея Борга-Каш;

4.Тупеляси — в районе Барта-Боса (Тарская долина). (more…)

Берснако Газиков

В результате похода Тимура ингуши на некоторое время оказались запертыми в горах, а равнины, на которых они ранее проживали, а также Терский и Сунженский хребты опустели. Со временем ингуши вновь осваивают свои прежние места: Гармааре, долины рек Сунжи, Ассы, Терека, Газала, Фака (Фиагдон), но освоить всю бывшую их территорию оказались еще не в силах.

В это время здесь появляются отряды кабардинских и ногайских князей мурз, а также русских казаков, и ингуши вновь вынуждены были уйти в горы. В результате ингушская плоскость оказалась под влиянием кабардинских князей. Это дало повод некоторым историкам утверждать, что занятая кабардинцами территория, получившая название Малая Кабарда, является исконно кабардинской.

Говоря о заселении Кабарды, исследователь В.М. Аталиков пишет: «Из приведенных материалов следует, и это широко известно, что кабардинцы являются пришельцами в район Пятигорья». И далее: «Поскольку уже в 1501-1505 г. кабардинцы прочно засвидетельствованы в Пятигорье русскими и иностранными источниками под названием «пятигорские черкесы», то неизбежен вывод, что именно в промежутке между 1452-1500 гг. они пришли на территорию нынешней Кабарды. Этот хронологический промежуток можно сузить, если принять, что кабардинцы ушли с Кубани после захвата турками в 1475 году Крыма и Таманского полуострова. В этом случае время переселения кабардинцев в Пятигорье пришлось бы на 1475-1500 гг. Возглавляли пришельцев два внука Инала — Кабарти-беки Таусултан и Кайтуко, которые тогда же дали свое родовое имя области и разделили Кабарду на Большую и Малую».

«Обратимся теперь к топонимике Кабардино-Балкарии, — продолжает исследователь. — Названия Кызбурун, Лечинкай, Баксан, Терек, Герменчик, Куба, Чегем, Нальчик, Бештау и т.д. — тюркские… До кабардинцев здесь, как известно, жили аланы. Если кабардинцы не переменили данные аланами названия рек и местностей, то, вероятно, потому, что эти названия были им понятны… Кабардинцам, пришедшим сюда в 15 в., была понятна эта топонимика, и они не сочли нужным ее менять». (more…)

Берснако Газиков

Как-то мне в руки попался номер журнала «Кубанский каза­чий вестник» за 1915 г. В нем был опубликован материал о кав­казцах, воевавших в первую мировую войну в Карпатах. Ниже я полностью привожу эту статью.

«В «Киевлянине» находим следующие интересные эпизоды из Карпатских боев, в которых отличаются своей безумной отва­гой и храбростью кавказцы.

Так, при наступлении в Карпатах ежедневно происходили крупные штыковые схватки. В одном из таких случаев коман­дир 2-ой роты №… полка повел своих людей на австрийский окоп, расположенный в 700-800 шагах.

Не успели наши пробежать и половины пути, как вдруг заме­тили, что справа от вдали видневшегося леса, наискось пере­секая лощину, прямо на австрийский окоп бешеным галопом мчится какая-то фантастическая фигура.

Что это такое?

Все были озадачены, и даже на некоторое время притихла перестрелка.

Человека не было видно. Казалось, что мчится взбесившая­ся лошадь с огромными черными крыльями. Однако бинокль вскоре позволил выяснить, в чем дело. Это был не центавр, а какой-то горец с широко развевающейся буркой, прямо-таки лежавший на своей лошади.

Австрийцы, также пораженные диковинным зрелищем ата­кой одного лишь всадника, прекратили пальбу и словно оцепе­нели. Наши же, сообразив, в чем дело, тем временем успели далеко пробежать вперед. Наконец, враги опомнились и снова открыли ураганный пулеметный и ружейный огонь. (more…)

Вассан-Гирей Джабагиев

I. Работа с большим и прекрасно сохранившимся томом подшивки журнала «Свободный Кавказ» (октябрь 1951 г. – март 1954 г.) в Библиотеке Конгресса США счастливым образом в это несчастливое время помогает прояснить некоторые политические, военные и социальные процессы на Кавказе и в России, свидетелями которых мы являемся

Мы выделили, на наш взгляд, главнейшие векторы в политической публицистике кавказской эмиграции, идейными лидерами которых в 50-е годы, несомненно, были ингуш В.-Г. Джабагиев и чеченец А. Авторханов.

Первый вектор – это осмысление публицистики В.-Г. Джабагиева в «Свободном Кавказе» за четыре года. Что важно для объемного и полноценного знания колоссального массива его статей, очерков, отдельных больших работ в виде книг, который еще, к сожалению, не сведен в единый и полный каталог.

Второй – прояснение того, что такое кавказская свобода в понимании кавказских политиков и политологов первой и второй волны кавказской эмиграции, выступивших более или менее единым идейно-политическим «фронтом» против советского коммунизма и империализма.

И, наконец, третий (как некий политический итог) – неизбежность осмысления кавказского единства как гарантии коллективной безопасности народов всего Кавказа.

Журнал «Свободный Кавказ» издавался недолгих четыре года в Мюнхене в начале 50-х годов на русском языке. Главным редактором его был Абдурахман Авторханов (А.Уралов), ведущими авторами — В.Г.Джабагиев, А.Г. Турпал, Х.Аслан, Омар Исламов, С.Мусаев, Тау-Султан, И.Бариц, Г.Мурат, Е.Андреевич и др.

Эти люди, прекрасно зная ситуацию коммунистической России (тогда СССР) изнутри, будучи деятелями своего века, стояли на позициях именно европейской демократии. Которая, судя по их работам, была возможна в единой и неразрывной связке с вечно вожделенной свободой. (more…)

Маршани Беслан и Маршани Зураб

И вот слепой случай вновь столкнул их, и оба друг в друге нашли разительную перемену.
Но если Бей-Мурат, предупрежденный князем, с трудом узнал, вернее угадал, в этом исхудавшем, одетом в жалкие лохмотья, случайные тряпки, существе Риту Тугайскую, дочь министра и бывшую фрейлину, то ее еще больше поразила траурная зловещая повязка на лице Бей-Мурата.
И, цепляясь за какую-то смутную надежду, сама не веря в нее, спросила дрогнувшим голосом:
— У вас болит глаз, вы ранены?
— У меня совсем нет глаза! Но это пустяки! У меня остался другой, чтобы я мог видеть, кому я мщу и буду мстить пока жив. У меня такие-же сильные руки, как и прежде, и ни револьвер, ни шашка не дрогнут в них. А вот вы лучше о себе, Рита Петровна? Боже мой, в таком виде!.. Сколько же вы перестрадали, а ваша…ваша…- он боялся спросить, — ваша мама?
Больше Тугайская не могла крепиться; нервы, истерзанные в конец, не выдержали и, протянув к Бей-Мурату, как бы в мольбе, исхудавшие руки, поймав его плечи, прильнув к нему, прижавшись щекой к его груди, она разрыдалась.
— Мама… Бедная мама! Невыносимо вспомнить! Ее…ее расстреляли. Звери! Больную, прикованную к постели…
Молча смотрели всадники и подоспевший из парка князь. Мигали толстые железнодорожные свечи, прилепленные к мозаичному круглому столику. Громадная гостиная с барельефными карнизами и потолком и с каким-то зияющим дуплом вместо мраморного камина скрадывалась шевелящейся трепетной полутьмой. Только и мебели было , что большой золоченый Людовиковский диван с содранной обивкой, да круглый мозаичный стол с двумя свечами. (more…)

Маршани Беслан и Маршани Зураб

— А я не желаю пачкать своих рук. Если бы я не уважал офицерские погоны, я их сорвал бы с вас. Вы не достойны их носить
— Вы не смеете так разговаривать со мной! Прошу этот джигитский тон оставить.
— Молчать! — крикнул Бей-Мурат, и зазвенели стекла маленьких окон.- Еще одно слово – и я прикажу моим всадникам запороть вас нагайками… Скажите, зачем вы приехали и убирайтесь вон!..
— Мы приехали по приказанию генерала Май-Маевского требовать, да, требовать,- повторил смущенный и побледневший Буммель,- выдачи ротмистра Переяславцева, который был насильно увезен корнетом князем Маршания, — покосился Буммель на старого ингуша.
— Ротмистра Переяславцева нет здесь, а если бы даже и был, я его вам не выдал бы!…
— А где же он? – смущенно спросил прапорщик с жирными волосами.
— Улетел в Таганрог, чтобы рассказать, какие вы убийцы, грабители, большевики и сволочь! Поняли?
Уничтоженные Буммель и прапорщик молча переглядывались
— Ну вот, узнали все, а теперь, чтобы вашей ноги здесь не было. Вон отсюда, а не то, клянусь Богом, очень мне хочется вас выпороть!
Полковник и прапорщик мигом выкатились из хаты, скорее в автомобиль и ходу…
***
Деникин пытливо смерил взглядом Переяславцева с ног до головы, словно изучая его, и указал на стул рядом с Покровским.
— Садитесь и расскажите мне все…
Спокойно, обстоятельно, не торопясь, описал Переяславцев свое пребывание в красной армии, свои два полета в Буда- Пешт, сделанные, чтобы завоевать доверие высшего советского командования. Третий полет он должен был совершить с самим Троцким и лишь случайность помешала ему доставить «Кремлевского самодержца» в Добровольческую армию.
— Какое несчастье! До чего нам не везет! – воскликнул Деникин. (more…)

Маршани Беслан и Маршани Зураб

[…] Переяславцев стоял, скрестив на груди руки. Он видел и порозовевшие бугры, и солнце, и Днепр, отражавший в себе перламутровые облака и какие-то неуловимые переливы неумолимых красок небесной палитры.

Он видел засверкавший монокль в глазу Буммеля, безмятежно и тупо курившего сигару. Видел, как солнечные зайчики пробегали по стволам пяти винтовок пяти красноармейцев. Видел красный английский платок в руке круглолицего адъютанта. Красным платком он махнет с секунды на секунду.

Видел все это Переяславцев и не верил, что купленные адъютантом красноармейцы выстрелят. Не верил, потому что слишком уж хорошо было кругом и никогда, никогда еще не казался утренний воздух таким прозрачным и чистым…Тихое, бодрящее утро, самим Господом Богом созданное для полетов.

Не верил, потому что с каким-то наивным детски-проникновенным чувством верил в Бей-Мурата и князя Маршания. Между Переяславцевым и кучкой людей, собравшихся его убить, откуда ни возьмись, заныряли в воздухе стрекозы с крылышками, прозрачными, как стеклярус. Он следил за капризным движением этих упругих длиннохвостых насекомых, и они напоминали ему эскадрилью крохотных резвящихся аэропланов. Напоминали детство, когда он ловил стрекоз и с мальчишеской жестокостью обрывал им крылышки.

— Ну, что-ж, пора и начинать, — сказал Макаров. (more…)

Маршани Беслан и Маршани Зураб

Неделю назад на этой гауптвахте ,- тогда ей была другая кличка,- сидели саботажники, спекулянты, буржуи, белогврдейцы и, вообще, “враги” советской власти.Теперь-же трудно было сказать, какого рода преступниками наполнялось это унылое учреждение с водворением в Александровск штаба генерала Май-Маевского.

Переяславцев заключен был в отдельную камеру с койкой, с стоптанным матрацем, с клопами, с квадратным “глазком” в толстой тяжелой двери — со всем , что в таких случаясь полагается.

На прогулке во дворе он мог не только видеть всех арестантов, но и говорить с ними. И странное складывалось впечатление: солдаты, свои-же добровольческие, военные чиновники, но ни одного большевика, хотя бы случайно как-нибудь арестованного.

К великому его изумлению один старый, замшившийся отставной капитан, лет двадцать мирно живший на пенсии, сказал ему на прогулке, пугливо осматриваясь слезящимися, выцветшими глазками:

— Я вам, понимаете-ли, верю… Сейчас видно, кадровый офицер: и осанка, и фигура и все такое. Так вот, понимаете-ли, чудны дела Твои, Господи! Жил под этими сволочами, таскали в чрезвычайку, добровольцев ждал, как манны небесной. Ну, понимаете-ли, на радостях речь сказал на базаре торговкам: …Так мол и так: были разбойники, бродяги, каторжане, а теперь, мол, за веру и отечество; хотел было, понимаете-ли, прибавить “и за Царя,“ да язык прикусил.Так, понимаете-ли, все-таки схвачен был и в это узилище ввергнут. За что? За монархическую пропаганду! А я и не думал, честное слово. А вот, понимаете-ли, махровые большевики, вчерашние комиссары, нахально себе по городу Александровску шляются. Не верите? По именам назову. Только красные звезды поснимали. Матрос Голопятов, первый чрезвычайкинский истязатель, не верите? Еще назову! (more…)

Маршани Беслан Кациевич и Маршани Зураб Хасултанович

У нас каждому секретарю земской управы, преподавателю двухклассного училища, каждому прапорщику из семинаристов хотелось быть министром. Что-ж, добились! Завоевания “святой и бескровной,“ как видите, на лицо! Деревня сидит без света и без мыла, без сапог…Кстати, как она вас встречает деревня?..
— Клянусь Богом, всадники мои, на что головорезы, не могли от слез удержаться! Хватают за стремена, целуют руки и ноги, плачут от счастья, проклинают большевиков…
От красных все прячут, закапывают в землю, а нам ташут и мед, молоко, масло, яйца, сало. И вообразите, потеха, огорчаются, что мои всадники не едят сала.
Они сидели на лавке под образами перед столом, накрытым скатертью.
— Сейчас будем ужинать. Да снимите вы, ротмистр, ваш шлем!
— Я и забыл! В самом деле, столько впечатлений. Совсем, совсем другой мир… У меня в кармане мягкая английская фуражка…
— А у меня для вас найдется кокарда. Сейчас придет мой помощник, старый ингушский князь Маршания, только недавно произведенный в корнеты.
— А разве у ингушей есть князья?
— Нет, ингуши-демократы,- улыбнулся Бей-Мурат,- но видите, предки князя Моршания выходцы откуда-то из Абхазии, обингушившиеся абхазцы. Старик, шестьдесят пять лет, а ведь до сих пор еще первый наездник на всем Северном Кавказе! Такие вещи, как он проделывает в джигитовке, клянусь Богом, никому из молодежи не угнаться!..
[…]Кто-то дернул дверь, и послышался немолодой с сильным кавказским акцентом голос:
— Ваше сиятельство, разрешите…
Так вот он знаменитый горский наездник!
Переяславцев иначе представлял себе князя Маршания и был разочарован, увидев маленького, сухого старика в серо-темно-коричневой черкеске с новыми корнетскими погонами. (more…)

Маршани Беслан Кациевич и Маршани Зураб Хасултанович

К настоящему времени имеется достаточно большое количество публикаций о службе ингушских воинов в русской армии в XIX и начале XX веков. Но однако многие имена все еще остаются безвестными современному читателю.Так, например, не освещены в должной мере боевые пути целых династий Базоркиных, Ахушковых, Маршани, Мамиловых, Альмурзиевых, Добриевых и других славных представителей ингушского народа, внесших заметный вклад в воинскую славу России. В результате многолетних поисков в архивах и библиотеках России и Грузии, нами были выявлены различные материалы, касающиеся службы ингушей. Нам представляется, что публикация некоторых из них может представить интерес для тех, кто хочет познать прошлое своего народа.
В знаменитой Дикой дивизии служили, наряду с другими ингушами, несколько представителей фамилии князей Маршани: Беслан, Магомет Кациевич и Зураб Хасултанович. Об этом свидетельствуют следующие данные:
Кн. Маршани Беслан, ст. урядник – Георгиевские кресты:
2-й степени № 2429
3-й степени №64576
4-й степени № 183969 (РГВИА. Ф. 2309, оп.1, д.320, л.125 об.)
Князь Маршани (Бестон, [Беслан –Г.Б.]), урядник Ингушского конного полка, переводится в прапорщики милиции с 6 июля 1915 г. («Русский инвалид», 1916г. №123, с.1).
Князь Маршани (Зораб) – Ингушский конный полк – переводится из прапорщиков в подпоручики с 20 апреля 1916 года.
(“Русский инвалид” 1916 г. № 264, с. 2).
Кн. Маршани Магомет Кациевич, прапорщик милиции (1917 г.) (РГВИА, ф. 2067, оп. 2 д.990.)
Писатель Н.Н. Брешко – Брешковский, известный нам как автор книги “Дикая дивизия”, выпустил в 1922 году, в Берлине, книгу “На белом коне”, где рассказывается о жизни Добровольческой армии. Мы предлагаем читателям отрывки из нее, касающиеся Маршани.

Берснак Газиков (more…)

В 1784 году у ингушских селений Заурово, Тоти, Темурхово основывается русская крепость Владикавказ. После этого на­чинается процесс заселения этой крепости казаками и осети­нами под защитой военных, а ингушское население вымывает­ся из близлежащих аулов. Аулы Заурово и Тоти перестают су­ществовать. Аул Темурхово просуществовал до середины XIX века, но и его постигла та же участь. Темурхо Мальсагов в 1849 году подавал прошение Главнокомандующему с просьбой раз­решить ему поселиться в деревне Темурхово, которую основал его отец, на что ему было отказано. (ЦГВИА, ф. 13454, оп.2, д. 585 № 9 об.)

Газиков Б. Трагические вехи в истории ингушского народа.

Владикавказ лежит в области ингушей, которые русскими называются назрановцами, по главной реке и которые Тере­ком отделены от осов (осетин — сост.).

(с. 115)

Professor Dr. Karl Koch. «Kaukasische Militarstra fie,

der Kuban und die Halbinsel Taman».  Leipzig, 1851.

(Кох К. «Кавказская военная дорога, Кубань

и полуостров Тамань».  Лейпциг, 1851).

Вопрос о том, где находился «славный град ясский Дедяков» (в некоторых источниках Дедух, Титяков) волновал многих исследователей. Назовем несколько имен: Пчелина Е.Г., Кучкин В. А., Виноградов В.Б., Бутков П.Г., Кодзоев Н. Д. и др. На наш взгляд, ближе всех к истине точка зрения Кодзоева Нурдина, который размещает город Дедяков в Ингушетии.

Н. Ходнев, касаясь вопроса об этнической принадлежности алан и ясов анализировав данные летописей, пришел к следующему выводу: «Мы должны совершенно исключить осетин из числа алан и из числа ясов… Заняв, вероятно не без постороннего насилия, свою теперешнюю непроизводительную страну и  не имея средств из нее выйти, ироны не могли улучшать своего быта и всегда оставались такими же бедняками, какими видим их теперь. Самая естественная роль их заключалась в охранении пути с севера в Грузию, что лежит них же, в известной степени, и в наше время. (Достаточно полного внимания, что коренной осетин, получивший европейское образование, г. Георгий Казбек изучал с любовью все, относящееся к истории своей родины, выразил твердое; убеждение, что осетин не следует считать ни аланами, ни ясами, как это силится доказать Клапрот в своей диссертации)» (1) (more…)

Юлиус Генрих Клапрот

На западе и северо-западе от лезгин живут различные народности, которые относятся к одному племени и говорят на диалектах его языка.

Они не имеют для себя коллективного имени, но зовутся их соседями тата­рами, черкесами и андийскими лезгинами, мизджегами. Гюльденштедт однако назвал их страну Кистией или Кистетией, но с малым правом, так как грузинс­кое имя Кистети, соответствует только маленькой части его.

У грузин собственно называются, с очень древних времен, верхние местно­сти реки Кумбалей, где живут ингуши, Дзурдзукети и должно быть получили свое имя от Дзурдзукоса.

Затем следует на этой же реке округ Кистети, к которому относится и ингушское племя Вапи у Макалдона на Тереке и нижние местности до того места, где Кумбалей выступает из гор, ими называются Шуаши Джариехи. Итак видно, что имя страны Кистети, которое охватывает название племени Кисти, не мо­жет быть отнесено на места жительства всего родственного по языку народа.

(more…)

Долгие десятилетия ингуши были лишены возможности обращаться к собственной истории, а любые попытки восполнить каким-то образом существующие «белые пятна» незамедлительно пресекались властями и вызывали с их стороны жесткое идеологическое противодействие. Вполне естественное желание людей знать прошлое своего народа даже в самом робком своем проявлении мгновенно провоцировало обвинения в махровом национализме. В то время нужно было обладать величайшим мужеством и несгибаемой волей, чтобы подобно Идрису Базоркину с любовью и трепетом поведать всему миру правду о своем гордом и красивом народе. (more…)