Вахмистр Российской Императорской армии. Родился в селении Гамурзиевское Назрановского округа Терской области. Обучался в Назрановской горской школе. В 1912-1914 годах – почетный старшина селения Гамурзиево. В сентябре 1914 года добровольцем стал всадником Ингушского конного полка Кавказской Туземной конной дивизии («Дикая дивизия») и воевал на фронтах Первой мировой войны 1914-1917 годов. В составе своего подразделения прошел всю войну. Боевые заслуги, проявленные Хусеном Хасботовичем Костоевым в боях, были отмечены чином вахмистра. За мужество и храбрость, проявленные на фронтах Первой мировой войны, был награжден четырьмя степенями Георгиевского креста и стал полным Георгиевским кавалером. В октябре 1917 года вместе с полком возвратился на Северный Кавказ в Ингушетию и принял активное участие в гражданской войне и установлении Советской власти 1918-1921 годов. Воевал в составе красных отрядов Вооруженных сил Ингушетии. После окончания гражданской войны занимал ряд ответственных должностей в народном хозяйстве Горской республики (1921-1924) и Ингушской Автономной области (1924 г)
Лит.: Алмазов И. Ингуши — Георгиевские кавалеры Российской Императорской армии XIX-XX вв. 2012, с.96
В этом материале я хочу рассказать о жизненном пути Ильяса Хусейновича Костоева. Врач-фтизиатр высшей квалификации, Ильяс Хусейнович работает в республиканском противотуберкулезном диспансере. Его трудовой стаж насчитывает 53 года, и доктор Костоев не собирается оставлять свое дело, которому отдал всю сознательную жизнь. — Ильяс Хусейнович, вся Ингушетия вас знает как врача-фтизиатра и заслуженного человека. Нам хотелось бы, чтобы вы рассказали о себе: как росли, как стали врачом. — Я родился 5 мая 1938 года в Гамурзиево, в крестьянской многодетной семье. Нас было 5 братьев и одна сестра. Мой отец Хусейн Мусостович и мама Айшет Сосиевна, несмотря на трудную жизнь, воспитывали нас в лучших традициях ингушского народа. Я благодарен своим родителям за то, что с раннего детства прививали нам эти качества, потому что в последующей жизни родительская наука мне очень пригодилась. — В этом году исполняется 75 лет со дня выселения ингушей в Казахстан и Среднюю Азию. Вы помните депортацию, войну. Расскажите, какая была обстановка в Ингушетии? — Детская память цепкая. Помню, что жизнь была трудной. И трудно было всем: и детям, и взрослым. Помню малгобекскую оборонительную, как сейчас говорят, операцию. К нам залетали фашистские самолеты и бомбили пойму реки Назранка. Наша семья была вынуждена покинуть свой дом. Мы ушли в сурхахинский лес, где провели некоторое время, спасаясь от бомбежек. Это был 1943 год. Оттуда нас перевезли в местечко Сийна Кхера, недалеко от Средних Ачалуков. Выкопали у основания холма землянку и жили там. Но это продолжалось недолго. Мы вернулись домой. Отца нашего призвали в трудовую армию на рытье оборонительных сооружений, и домой он вернулся только перед выселением. Накануне выселения, 22 февраля 1944 года, у нас родился брат Мурад, который в возрасте одного дня от роду, как и все мы, стал «врагом народа» и отправился в далекий Казахстан под бдительной охраной НКВД. Утром 23 февраля к нам постучали. Отца дома не было, его, как и всех мужчин, забрали ранее, якобы на собрание по подготовке к весенне-полевым работам. Мы все проснулись. Мама с трудом поднялась и открыла двери. К нам вошли трое военных. Один из них сказал, чтобы собирались и выходили на улицу. Мама, ошеломленная этим, не знала что делать. Она долго искала ключ от замка, но не могла найти. Один из солдат штыком сорвал с сундука замок и открыл крышку. Мать начала собирать посуду, но солдат забрал у нее вилки, ложки и прочие предметы и выкинул их на улицу. – Берите продукты и теплую одежду, — сказал военный. Мама взяла из сундука наши сбережения, но у нее тряслись руки, и она не могла завернуть эти деньги в платок. Тот же военный взял у нее из рук купюры и, завернув их в материю, туго завязал на поясе нашей матери. – Вот это вам больше пригодится, чем посуда, — сказал он. Нас собрали в большом дворе нашего соседа из тейпа Саговых. Было холодно. Люди ничего не знали о происходящем. К трем часам дня пришел отец. Ему разрешили зайти домой и взять мешок кукурузы и немного пшеничной муки. На следующий день утром нас всех пешком повели на станцию Назрань, где уже стояли товарные эшелоны. Я на всю жизнь запомнил номер этого скотского вагона: № 36. В нем были только двухярусные нары, 
За его смелые и адресные критику и разоблачения любого, кто посягал на интересы, честь и достоинство ингушского народа, Беслан Костоев по праву слыл ингушским Белинским. За жизнь, посвященную делу создания ингушской государственности и восстановлению попранных прав ингушей, Беслана Усмановича помнят как истинного патриота своей родины.За его вклад в образование Республики Ингушетия сегодня Беслана Костоева чествуют, как одного из ее основателей Беслан Усманович Костоев — выдающийся сын ингушского народа, ветеран ингушского национального движения за создание ингушской государственности на ее исторически территориальных границах, член «Народного Совета» Ингушетии, доктор исторических и экономических наук, профессор, академик РАЕН, автор многих признанных работ по проблемам репрессированных народов и национальных отношений.Костоев Беслан Усманович родился 9 марта 1936 года в г. Орджоникидзе (ныне Владикавказ) СО АССР, в семье известного в Ингушетии религиозного деятеля, участника первой мировой и гражданской войн Усман-муллы. 
Роль газеты «Сердало» в истории ингушского народа невозможно преувеличить. Поэтому мы, сегодняшние журналисты одной из старейших газет нашей страны, не без гордости говорим о наших предшественниках, людях, оставивших неизгладимый след в народной памяти. Главная газета Ингушетии всегда оставалась центром притяжения всей национальной интеллигенции. В «Сердало» начинали свой творческий путь выдающиеся ингушские писатели. Став символом нации, газета с первого дня своего существования оказалась зеркалом ингушской жизни, отражая на своих страницах стремление народа к свету и добру. У «СЕРДАЛО» завидная судьба. И этой своей судьбой, народной любовью, прошедшей 
Закон РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», принятый Верховным Советом РСФСР 26 апреля 1991 года, законодательно закрепил процесс восстановления исторической справедливости в отношении народов, подвергшихся в сталинскую эпоху геноциду, насильственному переселению и преследованию по национальным мотивам. Потребовалось чуть ли не полвека, чтобы на государственном уровне признать противозаконными и чудовищными все репрессивные акции, практиковавшиеся в отношении этих народов и их роковые последствия. Помню, что творилось в зале заседаний Верховного Совета РСФСР, когда закон был принят. Депутаты и гости обнимались, аплодировали, поздравляли друг друга. На глазах у многих были слезы радости. С облегчением вздохнули и мы, я и депутат Верховного Совета Ибрагим Юсупович Костоев, с которым в течение 8 месяцев мы разрабатывали концепцию и проект этого закона, доводили его до совершенства.
Хамхи – одно из крупнейших башенных поселений Горной Ингушетии замкового типа, расположено в центре Таргимской котловины на левом берегу р. Ассы (Рис. 1). В настоящее время Хамхи административно входит в состав Джейрахского района Республики Ингушетии. Вблизи него располагаются еще несколько башенных поселений, основанные выселенцами из Хамхи: Хайрах, Нижний Хайрах, Балкой-Ценге, Исмаилово; до 20-х гг. ХХ в. на месте расположения школы-интернета у пос. Хамхи располагалось поселение Каза-Ценге. Башни и другие памятники Хамхи изучали в разное время В.Ф. Миллер1, Л.П. Семенов2, И.П. Щеблыкин3, А.И. Робакидзе4, В.И. Марковин5, М.Б. Мужухоев6, Л.А. Перфильева7, Д.Ю. Чахкиев8 и другие. В Хамхи сохранились несколько десятков памятников, относящихся к различным периодам истории ингушского народа (со II тыс. до н.э. – до XIX в.). 
