Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать.

Во второй половине 19 века многие ингуши, обманутые агентами царской охранки, уезжали в числе других северокавказских горцев в единоверную Турцию. Но жизнь на чужбине оказалась очень тяжелой. Часть из них погибла в первые годы переселения, часть рассеялась по странам Ближнего Востока. Многие из них нелегально возвращались на Кавказ. При переходе через границу их убивали турецкие и российские пограничники. Я помню рассказ моего деда, умершего в 130-летнем возрасте в Казахстане. Он рассказывал, что у тех из мухаджиров, кому удалось живыми добраться на родину, даже в бровях и ресницах завелись вши. И, конечно, жителей Ингушетии очень волновала судьба своих земляков, погибающих на чужбине. В своем домашнем архиве я нашел недавно очень интересный исторический документ. Это копия прошения 15 ингушских аулов Назрановского общества от 30 марта 1870 года. В нем (more…)

Народный писатель республики, прекрасный знаток арабского языка,  мой дядя – Озиев Салман Исмаилович передал мне несколько материалов, связанных с историей нашей семьи. Среди них я нашел описание о жизни Абдурахмана-Хаджи, первого ингуша, получившего высшее духовное образование.

В XIX веке с приходом Ислама в наши края в Ингушетию начали приезжать муллы-проповедники из Дагестана и Чечни, которые обучали местных жителей чтению Корана и жайнаш на арабском языке.

Вначале ему дали имя Индерби, которое он носил до 1872 г. В Стамбульском медресе, где он учился, ему дали новое имя – Абдерахман. А в 1883 году за паломничество в Мекку он получил титул Хаджи и стал Абдурахманом Хаджи.

А все началось с того, что его отец Актол (Охтол) 1850 году пригласил к себе домой на жительство одного из проповедников – муллу кумыка Башира Ашиева, который должен был обучить арабской грамоте его сыновей. Их у него было четверо: Эка (будущий отец Илеза Кадия) Индерби, Поцо и Тосо. (more…)