Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать.

Аннотация: Противоречивость сведений Страбона о соанах является следствием использования Страбоном различных источников, отражающих разные исторические периоды.

Сопоставительный анализ сведения Страбона и Леонти Мровели о соанах выявляет, что первоначально термином соаны древние авторы называли нахское государственное объединение Центрального Кавказа в середине I тыс. до н.э

Страбон описывает население Большого Кавказа несколько раз. В начале он перечисляет племена Кавказа с запада на восток и согласно его данным, в горах выше колхов среди прочих проживают небольшие народности фтейрофаги (фтейрофаги отождествляются с древнеабхазским племенем мисимианами (мсымаа), обитавшим на обоих склонах Главного Кавказского хребта – в верховьях Кодора и Кубани) и соаны [16: XI, II, 14]. Далее, после описания Колхиды и Иберии, греческий географ вновь возвращается к соанам, но на этот раз они представлены уже как многочисленный народ, превосходящий окружающие народы своим могуществом: соаны «…самые воинственные и сильные из всех …господствуют над всеми народностями вокруг них, занимая вершины Кавказа, возвышающиеся над Диоскуриадой. У них есть царь и совет из 300 человек, …они могут выставить войско до 200 000 человек» [16: XI, II, 19]. Для сравнения согласно тому же Страбону, сиракское объединение могло выставить всего лишь 20 000 воинов, многочисленные аорсы, занимавшие большие пространства, как об этом говорит Страбон, тоже могли выставить не более 200 000 человек, албаны – 60 000 пехотинцев и 22 000 всадников, Мидия – 40 000 пеших и 10 000 всадников [16: XI, IV, 5; XI, V, 8; XI, XIII, 2]. Эти противоречивые сведения Страбона о соанах исследователи относят к необъяснимым. Действительно, сложно объяснить причину превращения соанов из небольшой народности, занимавшей небольшую территорию в верховьях Ингури и Цхенисцкали, в многочисленный и могущественный народ Кавказа, превосходящий по своей военной мощи такие крупные объединения, как мидийское, албанское, сиракское и др. При этом Страбон не высказывает каких-либо сомнений относительно могущества соанов и их способности выставить двухсоттысячную армию. Учитывая критическое отношение Страбона ко всякого рода сведениям, не соответствующим с его точки зрения действительности, данное обстоятельство означает, что он не сомневается в достоверности своих сообщений о соанах. При анализе противоречивых сведений Страбона о соанах следует иметь в виду, что в его «Географии» отражена обширная историко-географическая литература, созданная предшественниками автора, представлены различные мнения по многим принципиально важным вопросам, а также изложены его собственные суждения [2, с. 22]. Поэтому двойственность информации Страбона о соанах является, скорее всего, следствием использования различных источников, отражающих разные хронологические срезы. В той части своего труда, где соаны описываются как небольшая народность в горах выше колхов, Страбон ссылается на данные историков Митридатовых войн, т.е. речь идет о I в. до н.э. [89 – 63 гг. до н.э.]

Сообщение же о соанском могущественном объединении, занимавшем уже обширные территории Центрального Кавказа, представлено в связке с информацией о Колхиде, разделенной на скептухии, подчиненные центральной власти царя [16: XI, II, 18]. Данная фаза развития Колхидского царства относится к VI–IV вв. до н.э. [12, с. 198; 6, с. 68], следовательно, к этому периоду следует относить и существование крупного объединения соанов. Поэтому, вероятнее всего, в отрывке, где соаны представлены могущественным народом, господствующим над окружающими народами, воссоздается период середины I тыс. до н.э. (VI–IV вв. до н.э.), а в другом отрывке, где соаны являются всего лишь небольшой народностью – I в. до н.э. В своих сообщениях античный географ подчеркивает, что соаны занимают горы (вершины Кавказа), возвышающиеся над Диоскуриадой, что воспринимается исследователями как факт, указывающий на расселение соанов в западной части Кавказа (выше Диоскуриады – Сухума). Однако это не соответствует данным Страбона. Дело в том, что Страбон дает противоречивые сведения о локализации города Диоскуриады, что также является результатом смешения данных различных и разновременных источников. Так, в отрывке, где соаны упоминаются в качестве небольшой народности, проживавшей выше Диоскуриды, Страбон описывает расселение племен Западного Кавказа от Азовского (Меотского) побережья до Диоскуриады, и здесь же, как он сам говорит, завершает сведения о Диоскуриаде [16: XI, II, 18]. В данном случае имеется в виду действительное расположение города Диоскуриады (совр. Сухум), соответствующее сведениям историков эпохи Митридатовых войн. Согласно этим данным, в I в. до н.э. в горах над Диоскуриадой, рядом с фтейрофагами проживала малочисленная народность соан. Страбон далее, после рассказа о Колхиде, Трапезунте, Фарнакии, об укрепленном городке Фрикс на границе Колхиды с Иберией, вновь упоминает Диоскуриаду, но расположенную уже в устье реки Харес [16: XI, II, 18]. В этом случае географ называет Диоскуриаду самым восточным пунктом Черного моря и сообщает, что «эта же Диоскуриада является началом перешейка между Каспийским морем и Понтом» [16: XI, II, 16]. Как видно, в данном отрывке Страбон размещает Диоскуриаду в Восточном Причерноморье, где-то на побережье современной Аджарии. Такая ошибочная локализация Диоскуриады объясняется тем, что Страбон использовал в данном отрывке сведения ионийских географов середины I тыс. до н.э. [7, с. 68]. Именно от Диоскуриды, располагаемой в рассматриваемом отрывке «Географии» на восточном берегу Черного моря (район современной Аджарии, а не от современного Сухума, как это представляется в историографии), Страбон направляет своих читателей к северным границам Колхиды и Иберии, в центральные районы Кавказа и далее приступает к изложению сведений об объединении соанов. Древнегреческий географ характеризует соанов как многочисленный народ и пишет, что в отличие от прочих соседних с ними народов, которые занимают скудные, непригодные для земледелия горные земли, они владеют обширными плодородными землями к северу от Колхиды и Иберии. Из соседних с соанами народов лишь иберы и албаны владеют такими же плодородными землями [16: XI, II, 19]. Совершенно очевидно, что плодородными землями, принадлежавшими проживавшему к северу от Колхиды и Иберии населению, могла быть только Центральнокавказская равнина. Таким образом, согласно Страбону, соаны занимали всю территорию Центрального Кавказа к востоку от верховья Ингури и Кубани и занимали плодородные северокавказские равнины. Объединение соанов было столь значительным, что способно было выставить двухсоттысячное войско, возглавлялось оно царем и Советом страны, состоявшим из трехсот человек. Однако такое обширное расселение соанов (сванов) не увязываются с тем, что известно о местах их проживания в древности и позднее, в связи с чем эти сведения Страбона считаются неверными. Действительно, современные сваны – это малочисленная горская народность, принадлежащая к картвельской языковой семье и проживающая в верховьях рек Ингури и Цхенис-Цкали, т.е. к северу от Колхиды, и нет какой-либо информации, которая хотя бы косвенно подтвердила их распространение когда-либо по все- му Центральному Кавказу или господство в этих местах. В то же время «География» Страбона – это не единственный источник, в котором приводятся столь обширные границы соанских земель. Территория Центрального Кавказа от Дагестана на востоке до верховьев Ингури на западе названа Суанети и в «Картлис цховреба»: «…от Дидоети до Эгриси, которая суть Суанети» [15, с. 80], но это сообщение также считается не поддающимся объяснению. Однако в данном случае в поле зрения исследователей почему-то не попадает очень важное уточнение, имеющееся в древнегрузинском источнике, а именно то, что население Суанети составляют нахские племена – дурдзуки. Согласно Леонти Мровели, картлийский царь Саурмаг (III в. до н.э.) привел с собой дурдзуков – «половину рода кавкасианов …(и) посадил в Мтиулети – от Дидоети до Эгриси, которая есть Суанети» [15, с. 80]. Конечно, данное сообщение Леонти Мровели нельзя воспринимать в буквальном смысле, утверждая, что царь Саурмаг якобы мог осуществить в то время столь грандиозное переселение нахских племен – так, чтобы те за короткий период времени заняли территорию от Дидоети (Дагестан) до Сванети (верховья Ингура). Как отмечают исследователи, со стороны древнегрузинского историка здесь имеется попытка объяснить проживание кавкасиан-дурдзуков на южных склонах Кавказского хребта [13, с. 295] Может быть, здесь и скрывается разгадка противоречивых сведений древних авторов о соанах, поскольку речь, возможно, идет не о грузиноязычных сванах, а о нахских племенах – кавкасианах-дурдзуках, проживавших на Центральном Кавказе. К такому выводу подталкивает и то, что территория соанского объединения Страбона – от фтейрофагов на западе до Дагестана на востоке, и Суанети Леонти Мровели – от Эгриси на западе до Дидоети (Дагестана) на востоке, практически полностью совпадают с территорией, на которой в I тыс. до н.э. проживали нахи, известные по другим источникам как нахаматеаны, кавкасианы, малхи//махли, мосхи//масахи [см.: 5, с. 75-78]

Однако вышесказанное не полностью устраняет противоречия в понимании сведений Страбона и Леонти Мровели о соанах: поскольку остается неясным, почему Страбон нахское объединение называет соанским, а Леонти Мровели территорию к югу от Главного Кавказского хребта, где, согласно его же сообщениям, проживали кавкасианы-дурдзуки, именует Суанети. В качестве гипотезы можно предположить, что ответ, возможно, кроется в абхазском названии соан (сван) – ашануа (шь◦уануа: шь в сло- ве ашь◦уан – свистящий звук абхазского языка шь◦ (ş), в иной языковой среде звучащий как с (s), отсюда и суан, соан, сван). Характерно, что именно форма шуан (соан, суан) сохранилась у Страбона и Леонти Мровели. С абхазского языка соан ( сван) – а-шануа (шь◦уануа), переводится буквально как люди страны (где ранее жили) ашь◦ы (асы). По мнению исследователей, «в местах, занятых в настоящее время сванами, проживал в далеком прошлом некий народ ашь◦уа, название которого перешло на пришлые племена картвельского языкового корня» [9, с. 49]. Вопросы происхождения названия ашь◦ы//асы и этнической принадлежности его первоначальных носителей остаются до сих пор неясными и в кавказоведческой литературе относятся к наиболее сложным и дискуссионным [4, с. 35]. Исходя из того, что термин асы сходен с иноназванием ираноязычного народа осетин – овсы (осы), и тюркоязычного народа балкаров – асы, истоки его происхождения ищут чаще всего за пределами Кавказа, среди кочевых племен Евразии (ираноязычных или тюркоязычных). Однако термин ас (асы) не был самоназванием тюркоязычных балкарцев – так их называют осетины, а факт использования его осетинами для обозначении балкарцев (асы) свидетельствует также и о том, что асы не являлось и самоназванием ираноязычных племен, предков современных осетин, поскольку, как известно, ни один народ никогда не называет другой народ своим собственными именем. А сохранившиеся осетинские названия Ущелье асов (Асское ущелье), Асы кала (Асская крепость) [18, с. 186] вообще исключают какие-либо сомнения в том, что кавказские асы (ашы) и ираноязычные осетины относились к различным этническим группам, поскольку и ущелье, и крепость могли быть названы по этническому признаку только от соседнего, чужеродного этноса. Термин ашы (асы) нельзя также путать с грузинским названием осетин овси (опси, оси). Еще В.И. Абаев отмечал, что грузинское ousi ( овси) вряд ли имеет какое-либо отношение к античным ас и ас-ам, яс-ам древнерусских источников [1, с. 80]. Более вероятным представляется существующее в научной литературе мнение, согласно которому форма опси (овси, оси, откуда и современные названия Осетия и осетины) – это не что иное, как грузинская передача абхазского названия ираноязычных племен − уапшь (уапс) (букв.: рыжие, светлые люди) [9, с. 48]. О том, что светлые, белокурые (рыжеватые) волосы являлись одной из отличительных особенностей внешнего облика кочевых ираноязычных племен, говорят почти все древние авторы [3: ХХХI, 2, 21; см. также: 14, с. 221; 10, с. 171]. Вероятно, древние абхазы, соприкасавшиеся с ираноязычными племенами, называли их по внешнему облику – уапшь (уапс) (светлые, рыжие люди). Абхазское название ираноязычных племен уапс позднее было усвоено грузинами (уапс – опс – овс – ос), поскольку предки осетин по языку – ираноязычные племена сначала появились в западных районах Центрального Кавказа, в непосредственном соседстве с Абхазией, а оттуда постепенно продвигались на восток. То, что термины ашы (асы) и уапс (опси, оси, осетин) имеют различное происхождение и их нельзя смешивать, подтверждается еще и тем, что абхазам – как в прошлом, так и в настоящем, были известны этнонимы уапс/уапшь и ашь◦уа (асы), служившие для обозначения совершенно разных народов [9, с. 48-49]. Если термином ашь◦ануа (шь◦уануа, суануа) абхазы называют картвелоязычных сванов, то слово ашьуа (асуа) – «а-шь◦ы (асы)» они употребляют для обозначения абазин и адыгов Центрального Кавказа (кабардинцев и черкесов) [8, с. 145]. Тот факт, что название ашы (асы) употребляется для обозначения сразу нескольких кавказских народов, относящихся к различным этноязыковым группам (абазины, адыги, балкарцы, сваны), возможно, объясняется тем, что ашы/асы являются одними из древнейших аборигенов Кавказа, сыгравших в процессе формирования перечисленных народов роль этнического субстрата и передавших им свое название. В связи с этим, следует обратить внимание на то, что в хеттских и ассирийских клинописных надписях урартская область на левобережье Евфрата Цопа (Цова, Цупани, Софена) называлась Isua (Ишьуа, Исуа). В древности Цопа славилась разведением лошадей и название области, вероятно, происходит от хурритского iśiya (ишь◦иуа) – лошадь, ср. также, шумерское si (шьи) – лошадь. Учитывая, что Цопа (Цова) или Ишь◦уа (Исуа) являлась исходным местом переселившихся на Кавказ племенных групп цанов (цова, цова-тушин), терков-турков и др. [5, с. 230- 232], нельзя, наверное, исключать возможную связь населения приевфратской области Исуа (Ишь◦уа с кавказскими асами (ашь◦уами). В то же время, тот же факт употребления ашы (асы) для обозначения сразу нескольких кавказских народов, может указывать и на географический характер данного термина и своим происхождением он, может быть, обязан какому-то признаку, характерному для региона, вне зависимости от этноязыковой принадлежности населения. В связи с этим обращает на себя внимание, что в абхазском языке шы (шь◦ы, сы) означает черный и применяется также для обозначения плодородной земли – Черноземья, т.е. ашь◦уа переводится с абхазского языка буквально люди Черноземья (Автор признателен доктору ист. наук, профессору В.Л. Бигуаа за консультацию по данному вопросу). Правомерность предложенной этимологии шь◦ы, сы удостоверяется и тем, что в родственном абхазском адыгском языке шь◦ы означает земля. Отсюда, можно предположить, что термин ашь◦ы ( асы, ашы) употреблялся в географическом смысле для обозначения земледельческого населения северокавказского Черноземья. Обозначение же термином ашуа (асуа) жителей горной части Главного Кавказского хребта, в том числе и южных склонов, могло иметь место лишь в тот период, когда северокавказскую равнину и склоны центральной часть Главного Кавказского хребта населяла одна этноязыковая общность. К настоящему времени совокупность всего имеющегося разнохарактерного материала (археология, антропология, язык, топонимика, письменные источники и др.) дает веские основания полагать, что такой общностью в середине I тыс. до н.э. (в пределах кобанской культуры) являлась нахская этнокультурная общность [см.: 5, с. 122-123]. Следовательно, можно допускать, что термином ашы//асы первоначально именовали нахскую этническую общность Центрального Кавказа. Позднее термин асы переносился в название племен, оседавших в западной части Центрального Кавказа. Аналогичная ситуация наблюдается и на южных предгорьях западной части Центрального Кавказа, где проживавшие здесь нахские племена ашь◦ы (асы) были ассимилированы пришедшими грузиноязычными племенами, которые затем стали именоваться шь◦уануа (ашь◦ануа, суан, сван) – люди страны, где жили (ранее) ашь◦ы (асы), отсюда – Суанети, соан, сван. Предлагаемая интерпретация сведений Страбона о соанском объединении отвечает также всему имеющемуся материалу, который свидетельствует о том, что предшественниками грузиноязычных племен, в том числе и сванов, на южных предгорьях Центрального Кавказа – от Сванети до Дагестана, являлись именно нахские племена. Все это позволяет предположить, что в сообщении Страбона о могущественных и многочисленных соанах, расселенных к востоку от фтейрофагов (в том числе и на плодородных северокавказских равнинах), и Леонти Мровели – о стране Суанети, занимавшей территорию от Дагестана до Эгриси и населенной дурдзуками, речь может идти о нахском объединении середины I тыс. до н.э.

Г.Д. Гумба

Список литературы 1. Абаев В.И. Осетинский язык и фольклор. М.-Л.1949.

2. Агбунов М.В. Античная лоция Черного моря. М.: «Наука», 1987.

3. Аммиан Марцеллин. Римская история. СПб.: Алетейя, 1994.

4. Алемань Агусти. Аланы в древних и средневековых письменных источниках. М.: «Менеджер», 2003.

5. Гумба Г.Д. Нахи: вопросы этнокультурной истории (I тыс. до н.э.) Сухум.: Абгосиздат, 2016.

6. Дреер М. Помпей на Кавказе: Колхида, Иберия, Албания // ВДИ. 1994. № 1.

7. Ельницкий Л.А. Знания древних о северных странах. М.: Гос. изд-во географической литературы, 1961.

8. История адыгейского народа, составленная по преданиям кабардинцев Шора-Бекмурзин Ногмовым. «Кавказский календарь» за 1862 г. // Избранные произведения адыгских просветителей. Нальчик, 1980.

9. Кварчия В.Е. Об абхазских этнонимах «осетин» и «сван» // Вопросы кавказской филологии и истории. Нальчик, 1982.

10. Кузнецов В.А. Аланы и асы на Кавказе (некоторые проблемы идентификации и дифференциации) // «Древности Северного Кавказа». М. 1999.

11. Куфтин Б.А. Археологическая маршрутная экспедиция 1945 г. в Юго-Осетию и Имеретию // Матери- алы к археологии Колхиды. Т. I. Тбилиси, 1949.

12. Лордкипанидзе О.Д. Городище Вани в общеколхидском контексте // ВДИ. 1991. № 1.

13. Меликишвили Г.А. К истории древней Грузии. Тбилиси, 1959.

14. Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербента. М. 1963.

15. Мровели Леонти. Жизнь картлийских царей. (Извлечение сведений об абхазах, народах Северного Кавказа и Дагестана). Перевод с древнегрузинского, предисловие и комментарии Г.В. Цулая. М. 1979.

16. Страбон. География. М. 1964.

17. Турчанинов Г.Ф. Памятники письма и языка народов Кавказа и Восточной Европы. Л. 1971.

18. Цагаева А.Дз. Топонимия Северной Осетии. Орджоникидзе. 1971.