Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать.

«В узком месте долина запирается стеной, которая идет сверху вниз от западной отвесной скалы вплотную к Ассай, которая протекает между нею и крутым правым склоном. Только узкие ворота, защищенные башней, которая касается тропинки, разрешает доступ, в расширение позади стены, с которой открывается район Галга. Старая крепость сейчас оставлена, но еще в хорошем состоянии, так что несколько опытных стрелков могут препятствовать проникновению значительной силы, так как к воротам можно приблизиться, только следуя друг за другом. За стеной, на -западной стороне высокой скалы, видно пещеру. В ней обитала когда-то девушка-ингушка, которая была храброй и святой, туда еще и теперь время от времени предпринимаются паломничества.» (Engelhardt, M., Parrot, F., «Reise in die Krim und den Kaukasus.» Berlin. 1815)

«Гату, другой почтенный старец этой долины, снабдил меня проводниками и прикрытием, и так я пошел по направлению к внутренним высоким горам, к долине Галга,
родовому месту ингушей или кистов. Дорога проходила по холмам правой стороны Кумбелея, то конная, то пешая. В семи верстах от долины ингушей перед нами открылась начало Сунжи на север под холмом, и река повернула вокруг горы на юго-восток, напротив источников Кумбелея, которые расположены в долине выше на восток. Через несколько верст дорога обрывается вниз, к руслу Ассая. Эта дорога была из-за частых подъемов и спусков исключительно трудна. Если бы можно было проложить дорогу через более глубокие долины Кумбулея, то можно было бы ехать более удобно. Мы шли под горой, через хилый мост, к правому берегу Ассая. Эта река запирается здесь горами и становится тем более стремительной и полной скальных осколков; многократно набрасывается на отвесные скалы неприступной горы и поворачивает дороги с одной стороны на другую. Недалеко от священного скального камня, на который ингуши бросают рога животных или палки для молитвы, расположен второй мост на левый берег. Такие жертвенные места находят во многих опасных местах в горах. Из-за отсутствия моста идут пешеходной тропой, у склона западной горы и в обрывающихся местах по узким, обложенным землей фашинам, которые едва удерживают людей; и все же ослов и мулов проводят с грузами. Наш нагруженный провиантом осел сорвался с фашин, однако горцы, которые придерживали его из-за этой опасности веревками спереди и сзади снова вытащили его на дорогу. Поскольку здесь каждый заботится только о своем собственном благополучии, то, по-видимому, и нечего думать о каком-то улучшении дороги. Через десять верст южнее мы снова постепенно пришли вниз к реке и натолкнулись здесь на стену с уже частично обвалившейся башней, протянувшейся поперек через узкий перевал, шириной всего в 20 саженей, между двумя неприступными горами. Эти остатки старых пограничных укреплений я находил по всему Кавказу, от одного моря до другого на всех переходах через горы, на самых узких перевалах. На Каспийском море, у Дербента, они составляют в длину три версты, а на границе, между Мингрелией и Абассинией не более 15 верст. В горах самое широкое из них на Тереке, до 60 саженей. Я думаю, можно с основанием утверждать, что его следует считать воротами Кавказа, которые неопределенно упоминают столь многие писатели. Мнение и описание якобы одной сохранившейся стены, от Дербента, через самые высокие вершины Кавказа, до самого Черного моря, которое снова подогревают и самые щепетливые географы, не нуждаются в опровержении из-за недоступности скал и ледников, даже из-за его нелепости. Я назову следующие поперечные стены на перевалах в качестве ворот Кавказа, как они были раньше. Их защита была против северной стороны; ворота устраивались рядом с башней, а река проходила между ними и горами. Сказание горских народов считают их частью дела Александра Македонского; другие называют более новых основателей, которые, вероятно, были только их реставраторами. А почему нельзя было считать их расположение, их прочность, их небольшой размер и незначительные расходы на содержание — лучшей и естественной пограничной линией? И не должны ли были эти многие преимущества заслужить их реставрацию, а посаженный на них русский орел — сделать их неприступными?»        Из книги:                                    (Л.Л. ШТЕДЕР ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВИЯ ИЗ ПОГРАНИЧНОЙ КРЕПОСТИ МОЗДОК ВО ВНУТРЕННИЕ МЕСТНОСТИ КАВКАЗА, ПРЕДПРИНЯТОГО В 1781 ГОДУ)

Зарисовка Морица Энгельгардта  Галгаевской Заставы в 1815 году