Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать.

«В 1878 году с Балкан на родину возвращался Ингушский полк. Позади были бои на заснеженных полях Болгарии, на Шипкинском перевале, осада неприступной крепости Плевен и жесткие сабельные схватки с потомками свирепых янычар.
Русская армия принесла Болгарии «освобождение» от пятисотлетнего турецкого ига, и Ингушский полк внес свой весомый вклад в эту трудную победу. Император Александр II удостоил полк высоких наград, а офицеры и рядовые всадники были увешаны знаками отличия самой высокой пробы.
Среди них был молодой офицер, полный Георгиевский кавалер,отличившийся в ходе балканской кампании — Ижи Джабагиев.

Ижи (или Эльджи) Джабагиев являлся, как утверждают, основателем фамилии Джабагиевых, которая в свою очередь происходила из древнего рода Точиевых. Полулегендарный основатель рода Точ, по преданию, являлся человеком выдающимся, имел обширные связи, был хорошо известен в Персии и Турции, а царь Грузии Ираклий II, принимая его у себя, оказывал ему почти царские почести.
После русско-турецкой войны 1878 г. военная карьера Ижи Джабагиева не закончилась; он успешно продвигался по служебной лестнице, пока, наконец, не вышел в отставку в чине полковника царской армии. Согласно «Табеля о рангах» Петра I, обладателю такого высокого чина присуждался дворянский титул, так что Ижи Джабагиев, помимо всего прочего, являлся дворянином Российской империи.
После отставки он жил у себя на родине в селении Насыр-Корт. Говорят, что в те времена, часть Насыр-Корта на левом берегу реки Назранки называлась Ижи-Юрт — и это лишнее подтверждение того, что Ижи Джабагиев был личностью незаурядной.
Сама кончина полковника Джабагиева свидетельствует о его исключительно твердом и неукротимом характере.
Будучи уже совсем больным, он узнал, что навестить его собирается человек, с которым он всю жизнь соперничал и явно, и тайно. Ижи не пожелал, чтобы тот увидел его в таком состоянии: он встал с постели, оделся и встретил гостя на пороге своего дома. Он принял, угостил и проводил своего гостя с таким беспечным видом, что тот увидел перед собой вполне здорового человека и представить себе не мог, что Ижи смертельно болен. Когда, наконец, гость ушел, Джабагиев вернулся в свою комнату и в этот же день скончался. Было ему всего 42 года…»

Тамерлан ТОЧИЕВ,
Журнал «РИ- Веста», Отрывок из очерка «Клятва Ганнибала»